Читать книгу - "Карнавал Хилл - Кэролайн Пекхам"

Я молча кивнула, ожидая, что он уйдет, но вместо этого он обнял меня и притянул ближе, прижимая к своей груди и показывая, каким сильным он мог бы быть за нас обоих, если бы я только позволила ему. И я хотела это сделать. Я хотела этого так чертовски сильно. Просто развалиться на части в его объятиях и позволить ему найти способ снова собрать меня воедино.

Только я не могла. Потому что, как бы сильно я ни хотела, я все еще не могла доверить этим мальчикам свое сердце. И я не могла принять его, потому что он просил меня выбрать его одного. Даже с учетом выбора, который сделал Джей-Джей, я не могла дать ему этого. Мое сердце всегда принадлежало им всем, и я нуждалась в Маверике и Джонни Джеймсе так же сильно, как и в нем.

Фокс отпустил меня, когда мне удалось унять дрожь, и направился наверх, чтобы переодеться, оставив меня стоять там в одиночестве. Или, по крайней мере, я думала, что была одна, пока Джей-Джей не заговорил из другого конца комнаты, давая мне понять, что на самом деле он не уходил.

— Видишь, красотка? Ты всегда должна была оказаться в его объятиях.

Его слова пронзили меня горечью, отвержением и всей болью, которую он испытывал, но у меня уже не было сил это принять. Пустота в моей груди разверзалась, угрожая снова поглотить меня, и я просто оцепенела. Оцепенела перед ним, его словами и болью в его глазах. Оцепенела перед воспоминаниями, которые преследовали меня, и перед страданиями, которые оставили на мне шрамы. Я принадлежала ему, а он не хотел меня. История моей жизни.

Я просто бесстрастно посмотрела на него, позволяя этому оцепенению пройти через меня, пока мне не стало все равно, тогда я опустила взгляд, достала телефон из кармана комбинезона и отправила Татум сообщение о том, что за мной не нужно заезжать и я встречу ее там.

Джей-Джей ушел, пока я все еще печатала, и каждый его шаг отдавался в моем мозгу, как эхо смерти, но я все еще не поднимала глаз.

Именно это и случилось со мной. Я была блестящим мусором. Что-то во мне привлекало людей, но в конце концов они понимали, что я ничего не стою, и снова выбрасывали меня.

К тому времени, когда Фокс появился снова, я уже нарисовала для него новую улыбку, и он заколебался на мгновение, приближаясь ко мне. Он был одет в черные треники и серую майку с длинными прорезями для рук, которая демонстрировала его пресс и грудь в достаточной степени, чтобы отвлекать внимание.

— Ты не обязана этого делать, — сказал он мне, подходя, чтобы взять меня за руку.

— Делать что?

— Фальшиво улыбаться для меня.

— Как ты можешь определить, что я фальшиво улыбаюсь? — Весело спросила я, принимая его руку и переплетая свои пальцы с его, когда начала пятиться к двери гаража.

— А я не могу. В этом-то и проблема. Если бы я не знал, в каком состоянии ты была прошлой ночью, я бы и понятия не имел, что что-то не так.

— Хорошо, — ответила я, таща его за собой. — Я потратила десять лет на совершенствование этой маски, Барсук. Я была бы зла, если бы в ней появились трещины.

Во взгляде Фокса что-то дрогнуло при этих словах, поэтому я чмокнула его в нос, а затем повернулась и побежала к двери. Схватив с крючка ключ от его машины, я помчалась к ней, не потрудившись включить свет, пригнулась возле машины и стала ждать, когда он появится.

Фокс включил свет, следуя за мной, его шаги приближались по бетону, и я обошла грузовик, когда он обогнул капот, оставаясь вне поля зрения.

— Выходи, Роуг, — позвал он, и я ухмыльнулась про себя, продолжая двигаться, пригибаясь и обходя его грузовик.

К тому времени, как я снова обогнула капот, он направился к задней части машины, и я со смехом прыгнула на него, приземлившись ему на спину и схватив рукой за горло.

— О черт, — ахнула я. — Я что, только что убила великого Фокса Арлекина?

Он со смехом поймал меня за бедро, притянул к себе и прижал к дверце своего грузовика, как только мы оказались лицом к лицу.

— Ты всегда была моим слабым местом, — признался он, долго изучая мое лицо. — Просто скажи мне, что твои улыбки не всегда фальшивые.

Мое веселье на мгновение угасло, прежде чем я избавилась от чувства, что разочаровываю его. После стольких лет поисков он наконец то понял, что я больше не та, кого он искал.

— Не все, — тихо согласилась я, и он кивнул, прежде чем поставить меня на ноги и открыть дверь, чтобы я села внутрь.

Я сделала, как он хотел, и он забрался в машину после меня, взяв ключ из моей руки, прежде чем притянуть меня ближе, так что мое бедро оказалось прижато к его, когда он завел двигатель.

— Что ж, думаю, мне придется продолжать работать над этим, пока тебе больше не придется их подделывать, — сказал он.

Я ничего не сказала на это, но уронила голову ему на плечо, когда он отъехал, наслаждаясь ощущением его кожи на своей и крадя немного его силы, пока он не обращал внимания.

Мы въехали в самое сердце Коув. Не в ту блестящую, приторную часть города, где богатые засранцы любят щеголять на своих роскошных машинах с отбеленными зубами и еще более отбеленными задницами, притворяясь, что срут стодолларовыми купюрами просто ради забавы. Нет, мы направились в настоящее сердце города. Туда, где улицы раскрашены всеми возможными цветами граффити, где переулки стали домом для тех, кому не повезло, и где можно купить почти любой грех, если, конечно, найдешь, где достать на него денег.

Фокс, похоже, точно знал, куда направляется, хотя я не могла сказать, что лично когда-либо бывала в этом клубе. Более того, я была уверена, что, когда я была в городе в последний раз, этого заведения здесь вообще не было.

Мы затормозили на боковой улочке, блестящий грузовик Фокса выглядел немного неуместно среди окружавших нас проржавевших куч дерьма, но я заметила несколько других автомобилей, которые представляли большую ценность, припаркованных тут и там.

Мы вышли, и Фокс обнял меня за плечи, когда мы направились в сторону низких басов, от которых дребезжали окна клуба впереди.

Снаружи особо смотреть было не на что. Просто одинокая черная дверь, к которой вела очередь людей, ожидающих возможности войти.