Читать книгу - "Как избежать соблазна - Карен Рэнни"

Он подумал об Элизе, но тут боль нахлынула вновь, и он мог лишь сосредоточиться на своих муках.

Доротея, графиня Стрейтерн, в ужасе уставилась на доктора Фентона. Прошло уже двадцать лет, но она чувствовала себя точно как в ту ночь, когда узнала правду о муже.

Зло вернулось. Зло, которое когда-то проникло в Роузмур и последние два десятка лет изгонялось благодаря ее горячим молитвам и великодушию Всевышнего, вернулось.

– Расскажи мне, – попросила она. И когда в ответ на свою просьбу получила лишь сочувственный взгляд доктора, попросила снова: – Расскажи мне все, Эзра.

Фентон избегал смотреть ей в лицо. После долгой мучительной паузы он все же заговорил.

Доротея почувствовала, как ее глаза расширились и что-то похожее на стон вырвалось у нее прежде, чем она заглушила его носовым платком. Сейчас нельзя поддаваться истерике. Избыток эмоций никогда не приносит пользы.

– Милостивый Боже, – выдавила она. – Почему ты никогда ничего не говорил?

– Мы с женой решили, что лучше, если никто не будет знать. До тех пор, пока вы, ваше сиятельство, не спросили, я думал, что прошлое давно и надежно похоронено.

Хорошо, что она знала эту гостиную как свои пять пальцев. Сделав несколько шагов назад, графиня опустилась туда, где рядом с маленьким столиком слева от камина всегда стояло кресло. Почувствовав под собой сиденье, она с облегчением откинулась на спинку, положила обе руки на деревянные подлокотники и подождала, пока пройдет головокружение.

Ей хотелось, очень хотелось, чтобы доктор Фентон ушел, но хорошие манеры, ставшие за всю жизнь привычкой, взяли верх. Умение сохранять апломб – вот то, что отделяет высший класс от всех остальных. Графиня сильнее оперлась головой о спинку кресла и сосредоточилась на дыхании, пожалев, что сегодня утром велела служанке зашнуровать ее так туго. Она неплохо выглядит в черном, но какое значение будет иметь внешность, если она опозорится, свалившись без чувств к ногам доктора Фентона.

Возможно, ей следовало выбрать для себя образ эксцентричной пожилой дамы и ходить по дому в каком-нибудь свободном, мешковатом платье. Тогда она попросила бы Гранта купить поместье там, где она могла бы позволить себе быть странной и эксцентричной.

– А ты не думал, что возвращение в Роузмур может пробудить в ней какие-то воспоминания?

– Она всю свою жизнь прожила меньше чем в часе езды от Роузмура, ваше сиятельство.

– Как ты, должно быть, обрадовался, когда Грант предложил этот брак.

– Не обрадовался, – не согласился Фентон. – Хотя, должен признаться, у меня возникла мысль, что, если она станет хозяйкой Роузмура, это будет подходящей наградой за все пережитое ею.

– Мы многое повидали за все эти годы, не так ли, Эзра?

– Ваше сиятельство, – сказал он, поклонившись. – Вы же знаете, что стоит вам только позвать, и я буду рядом.

Как странно, однако, что это прозвучало почти как романтическое объяснение.

Возможно, головокружение было виной тому, что ей пришла в голову подобная мысль. Странно, но Доротея никогда не думала о докторе в этом смысле. Она вообще не думала в этом смысле ни об одном мужчине с тех пор, как умер муж.

Как забавно вдруг ощутить учащенное биение сердца. Без сомнения, это последствие потрясения, которое ее постигло.

– Я тоже считала, что прошлое надежно похоронено, Эзра, – тихо проговорила она. – Но, как видно, ошиблась.

Его взгляд был встревоженным.

– Мы оба ошиблись, ваше сиятельство.

Она улыбнулась, и, благослови его Бог, доктор понял это как жест, отпускающий его. Поклонившись, он попятился и пятился чуть ли не всю дорогу до двери, как будто она была особа королевской крови. Может, даже сама королева.

Королева несчастья.

Некоторое время спустя Джиллиана повернулась на бок лицом к Гранту. Он зажег лампу, чтобы лучше видеть ее.

– Людей, которые могли бы желать мне зла, не так уж много, – сказала она. Несколько мгновений Джиллиана смотрела на него, будто что-то обдумывая, затем повернулась и потянулась к столику. Нащупав что-то на дне выдвижного ящика, она протянула Гранту листок бумаги со словами: – Мой список.

– Какой список? – не понял Грант.

– У меня не укладывается в голове, будто кто-то мог отравить меня намеренно, Грант.

– И ты составила список?

Джиллиана кивнула.

Он протянул руку. Поначалу ему показалось, что она не собирается отдавать листок. Стали бы они спорить? Грант не ссорился с девчонками с детства. Да и тогда его титул и обаяние обычно исключали такую возможность. Но однажды они с одной деревенской девчонкой увлеченно швырялись друг в друга комьями земли, пока ее подошедшая мать не отчитала дочку. Женщина испортила Гранту все веселье – она до ужаса перепугалась, что он расскажет своему отцу. Грант пообещал молчать, не сказав женщине, что вообще редко разговаривает с отцом, не говоря уже о том, чтобы поверять ему какие-то тайны.

Как странно, что он вспомнил об этом сейчас, терпеливо ожидая, как поведет себя Джиллиана. Возможно, в его сознании она ассоциируется с той далекой девчонкой, единственным человеком в его детстве, не считая братьев, на которого не производили впечатления его титул и положение.

Джиллиана отдала наконец листок, и Грант взглянул на список.

– Не слишком длинный, – заметил он. – Полагаю, ты права. У меня больше врагов, чем у тебя.

– Это потому, что ты старше меня, – беспечно возразила она. – Намного старше.

– Не пытайтесь выдать себя за юную леди, только что выпорхнувшую из классной комнаты, мисс Камерон. Мне известно, что этот этап вами давно пройден.

Джиллиана выглядела слегка обиженной.

– Я старая карга, – проговорила она наконец, видимо, решив не обижаться. – Древняя, как египетские пирамиды. – Она прищурилась. – А вы, ваше сиятельство? Сколько лет вам?

– Я стар, как знание, и мудр, как опыт, – пошутил Грант.

– Возможно, вы просто выглядите старше из-за того, что вели очень уж насыщенную жизнь. Слишком много вина, женщин и экспериментов. – Джиллиана откинулась на спинку кровати и посмотрела на Гранта.

Он не собирался отвечать на этот выпад. Важнее было вернуть ее внимание к списку. Ему было известно лишь одно имя в списке, и оно удивило его. Два других имени не были Гранту знакомы.

Он знал, кто такой Роберт Макадамс, – мужчина, которого Джиллиана любила, отец ее ребенка. Когда же он заговорил, то задал вопрос о следующем имени в списке.

– Мэри Макадамс?

– Это сестра Роберта. Она считала, что я пытаюсь заманить Роберта в брачную ловушку. Не думаю, чтобы я ей очень нравилась.