Читать книгу - "Маскарад - Мэри Кингслей"

– Саймон, разве тебе не опасно ехать в Дувр? Они наверняка послали своих людей во все портовые города.

– Я что-нибудь придумаю. Ну что, решено?

Она посмотрела на него через комнату. Это – конец. Возможно, они еще какое-то время будут вместе, но их отношениям пришел конец.

– Да, – сказала она, мирясь с неизбежностью.

В тот же день, поздно вечером, старая повозка остановилась рядом с входом в Королевский театр в Дувре. На телеге сидели изможденный крестьянин и его беременная жена.

– Оставайся здесь, – приказал Саймон и спрыгнул на землю. – Я попытаюсь найти Жиля и Макнелли. Если меня долго не будет, уходи.

Бланш кивнула и взяла у него поводья. Всю дорогу от Кентербери они ехали молча. Никто не говорил ни о прошлом, ни о будущем. Теперь их путешествию пришел конец, как и их отношениям. Бланш было жаль потерянных часов.

– Не уходи, – сказала она, поддавшись порыву чувств.

– Мне здесь ничего не грозит, – произнес Саймон и направился в театр.

– Я не это имела в виду, – сказала она, но было слишком поздно, он уже не слышал ее. Слишком поздно, чтобы сказать ему, что она хочет быть с ним, слишком поздно, чтобы попросить его остаться.

Бланш посмотрела на афиши. Труппа Роули действительно давала представления в Дувре на этой неделе. Если все пойдет, как они планировали, то Бланш останется в театре, а Саймон продолжит свой путь. И больше она никогда его не увидит.

Двери снова открылись, и Саймон вышел из театра, за ним следовала Феба. Несмотря на свое горе, Бланш не могла не улыбнуться при виде знакомой фигурки.

– Феба!

– Тише. Скорее иди внутрь, – сказала девушка, когда Бланш поднялась ей навстречу, – Солдаты были в театре сегодня утром.

Бланш тревожно посмотрела на Саймона.

– Солдаты? Они все еще здесь?

– Нет, – коротко ответил Саймон и повел ее к театру. Как только они вошли, Бланш тут же узнала знакомые запахи пыли, пудры, краски и свежего дерева. Напряжение последних часов постепенно отступало. У нее было такое чувство, как будто она вернулась домой.

– Но они постоянно следят за театром и могут появиться в любой момент.

Одна из дверей, дальше по коридору, распахнулась, и навстречу вышел мужчина.

– Сюда, – сказал Жиль. – Будет лучше, если пока никто не будет знать, что вы приехали.

Бланш вошла в комнату. Из мебели здесь был только стол и несколько стульев. Грязное окно выходило на улицу рядом с театром, Бланш увидела телегу, на которой они приехали.

– Если из-за меня могут возникнуть неприятности, то я уйду.

– Чепуха, мисс. – Жиль взял ее за руку и повернул к себе лицом. – Вы очень удачно загримировались, – сказал он с улыбкой. – Никто вас не узнает.

– Значит, она может остаться? – спросил Саймон.

– Конечно, и ты тоже, – ответил Жиль.

– Спасибо, но я не могу, – он потянулся за шляпой. – Я решил, что будет лучше для всех, если я покину страну.

– Останься ненадолго, – приказал Жиль, и Саймон сел на стул рядом с Бланш. – Похоже, солдаты ждали, что ты приедешь. Как ты думаешь, откуда им это известно?

Саймон покачал головой.

– Я не знаю. Но они все время преследовали нас.

– Конечно, они могли предположить, что он отправится в портовый город, – вмешалась Бланш, встревоженная выражением лица Жиля. Похоже, что-то случилось.

– Возможно и так, но мне кажется, что они знали заранее. Кстати, Ян здесь.

– Что? Он оставил труппу Вудли?

– Нет, он привез новости. И. не очень хорошие, – Жиль сложил руки перед собой. – Твои родные в Мэйдстонской тюрьме.

– Что?! – Саймон вскочил и сжал кулаки. – Но почему? Как?

– Да, твой дядя, Бесс и, боюсь, Малыш Герри тоже. Арестовали всех, но потом выпустили. А эти трое остались в тюрьме.

– Проклятие!

– Но почему? – спросила Бланш. – Неужели из-за того, что они приняли нас?

Если так, то она ни за что не останется с Роули.

Она не станет подвергать этих людей опасности. Ей придется поехать с Саймоном. И от этой мысли ей стало очень легко.

– Нет, – Саймон мерил шагами комнату. – Наверняка не только поэтому, должно быть что-то еще, – он посмотрел на Жиля. – Им нужен я.

Жиль кивнул.

– Я тоже так думаю.

– Проклятие! – снова выругался Саймон, а потом вздохнул. – Значит, у меня нет выхода. Мне придется сдаться.