Читать книгу - "В постели с дьяволом - Ванесса Марлоу"

— Мне и отсюда все отлично видно.

— Отсюда будет лучше.

Он указал на какие-то пояснительные знаки.

— Это историческое место. Пойдем со мной. Тебе понравится.

Я продолжала упираться, поэтому он просто вытащил меня из машины и поставил на асфальт. Я думала, что у знаков остановимся, но мы вышли на тропинку и зашагали вверх. Жуткое место: с одной стороны опасный отвесный спуск, с другой — живописный уступ, до которого довольно далеко идти и нет ограждений. На уступ можно было забраться, лишь преодолев многочисленные опасные изгибы.

Вокруг торчала сотня плакатов с предупреждениями: «Впереди опасные скалы!», «Не сходите с проложенных дорожек!», «Путешественники должны соблюдать особую осторожность!»

Я остановилась как вкопанная, отказываясь идти дальше, но он тянул меня все настойчивее.

— Куда ты меня тащишь? — спросила я.

Он показал на уступ.

— Туда.

— Я не пойду.

— Не тебе решать.

Я вырвалась и вернулась к машине, в ту же секунду он подлетел и, не успела я опомниться, обхватил меня за талию, поднял и понес к тропинке.

Гигантские древние ели нависли над нами, волосы и одежду трепал ветер, внизу ревел и бился о камни пенный прибой. Между нами и пропастью не было ничего — ни забора, ни поручня. Уступ был абсолютно отвесным, стоило только взглянуть на него, как у меня начинала кружиться голова.

Я боялась, что, если пошевелюсь, он потеряет равновесие или ослабит хватку и мы полетим вниз, поэтому брыкаться перестала. Он был доволен тем, что я сдалась, и наконец поставил меня на твердую землю.

Я упала у ближайшего валуна, вцепившись в него мертвой хваткой, пытаясь унять бешеное сердцебиение.

— Мэг, ты боишься?

— Пошел к черту!

Большим и указательным пальцами он схватил меня за подбородок и крепко сжал, заставляя смотреть только на него и больше никуда.

— Мне нравится, когда ты напугана.

Я ударила его по руке.

— Ты больной. Я всегда об этом подозревала.

— Не всегда, — возразил он. — Были времена, когда ты думала, что я могу пройти по воде, что это я зажигаю звезды.

— Это было до того, как я поняла, что ты свихнувшийся псих.

— Думаешь, я сумасшедший?

— Не думаю. Уверена.

— А почему? Только лишь потому, что требовал больше, чем ты готова была дать? — Он осклабился, злой и угрожающий. — Что такого в наркотиках и сексе в кругу друзей? Если ты не хотела участвовать, то сказала бы что-нибудь.

Он постепенно отрезал меня от парковки, и я на глаз оценивала ширину дорожки, прикидывая, сколько места мне нужно, чтобы проскочить мимо.

— Значит, так ты это представляешь? Ты убедил себя, что раз я не сопротивлялась достаточно часто или достаточно сильно, то в этом виновата только я сама?

— Именно.

— Как удобно!

— Да, а разве нет? Я рассказал о твоих специфических сексуальных предпочтениях Доктору Теду, и он согласен со мной в том, что твоя непрерывная тяга к сексу просто поразительна. Его очень заинтересовал твой случай, он хотел бы как следует тебя изучить.

— То есть это у меня сексуальные проблемы?

— Да, и теперь это документально оформлено.

Я иронично усмехнулась.

— Скажи, а твой воспаленный мозг когда-нибудь прекращает плести интриги?

— Тебе не стоит так зацикливаться на моих дефектах. Лучше обрати внимание на свои.

— А они есть?

— Это ты сумасшедшая, Мэг. Тебя осмотрел известный психиатр и рекомендовал длительную госпитализацию. Тебя могут признать невменяемой и направить на принудительное лечение.

— Очень умно, Джордан.

— Да. Скажешь, нет?

— Почему же ты тогда сразу не положил меня в больницу?

— Будучи преданным и заботливым мужем, — он так и сочился сарказмом, — я решил подарить тебе последние несколько дней свободы, прежде чем последовать советам врачей и изолировать тебя. Я повез тебя в твое любимое место, где мы провели медовый месяц.

— Значит, приют для душевнобольных мне все еще светит? Когда? Как только мы вернемся в Портленд?

— Может быть. А может, и нет. Если вдруг ты совершишь самоубийство — скажем, сбросишься с этого утеса во время истерического припадка, — то это не станет ни для кого сюрпризом.

Я с горечью осознала, что он был совершенно прав. Он полностью отрезал меня от внешнего мира, и мне оставалось только догадываться, какие истории он рассказывал людям, интересующимся, что со мной стало. От меня долгое время не было ни слуху ни духу, я ни с кем, кроме Доктора Теда, не разговаривала. Да и во время нашей короткой беседы я зарекомендовала себя не самым лучшим образом. Он ничуть не сомневается, что я могу причинить себе вред. Синяки на шее это доказывают.

— Я тебя ненавижу, — прошипела я.

— Ты ненавидишь меня? — Он рассмеялся, причем прозвучало это очень зловеще и неестественно. — Я не могу позволить испытывать ко мне такие чувства.

— Это не тебе решать! — ответила я его же фразой, которая так ему нравилась и которая так меня бесила. — Я буду чувствовать то, что пожелаю. Это не твое вонючее дело!

— Ты все еще пытаешься от меня уйти.

— У меня не было такой возможности. Твоя тюрьма слишком надежна.

— Но ты позвонила Стиву. Он уже ехал тебя забирать, а я не мог ему этого позволить.

— Ты ошибаешься. Ему на меня было наплевать. Он не собирался приезжать. — Это помогало смягчить чувство вины — притвориться, будто Стив не воспринял меня всерьез, не планировал мне помогать.

— Нет, ему доставляло удовольствие быть твоим рыцарем в сверкающих доспехах. Зачем ты обратилась к нему, Мэг? Ты же знала, что мне это не понравится.

— Я требую развода, — смело заявила я. — Хочу, чтоб ты оставил меня одну, хочу быть как можно дальше от тебя.

— Когда ты выходила за меня замуж, то клялась, что будешь со мной, пока смерть не разлучит нас.

— Не буквально!

— Тебе возбраняется мне лгать, Мэг. Когда же ты наконец это усвоишь? Ты принадлежишь мне и будешь рядом со мной всегда.

Я не собиралась оставаться рядом с ним даже ближайшие несколько секунд, если, конечно, смогу придумать, как бы сбить его с ног и добежать до парковки.

— Все кончено, Джордан. Наша встреча была ошибкой. Ты должен с этим смириться. Мне от тебя ничего не надо. Я просто исчезну, и мы оба будем жить дальше каждый своей жизнью.

— Ничего не кончено, Мэг. Хотя мне нравится наблюдать за твоими жалкими попытками сбежать, ты должна прекратить со мной бороться. Это бессмысленно. Тебе меня не пересилить.