Читать книгу - "Однажды в замке... - Элоиза Джеймс"

Прошло немало времени, прежде чем слезы иссякли. Эди оплакивала свой брак и рану, бездумно нанесенную тому, кто любил ее. Он любил ее. Гауэйн полюбил ее, а она этого даже не заметила.

Немного успокоившись, она вдруг ощутила такую сильную тошноту, что вскочила и бросилась в ватерклозет, где из нее вылилось все шампанское. Потом вернулась, все еще дрожащая, но с прояснившейся головой и села на постель подумать.

Эдит плакала не только потому, что оскорбила Гауэйна, но еще и потому, что любила его. Влюбилась, возможно, между одним дорожным столбом и вторым, пока наблюдала, как он решает проблемы, терпеливо выносит бесконечные описания жареной курицы, потому что это делало Бидла счастливым, пока наблюдала, как он слушает музыку – музыку, которую раньше считал бесцельной тратой времени. Но он все равно уважал ее любовь к виолончели и изменил расписание путешествия, и…

И любил ее!

Наутро она проснулась, чувствуя сосущую пустоту внутри, как раковина, чей обитатель давным-давно умер. Гауэйн был прав: она бесполезна как женщина и как жена. Пришлось напиться, чтобы получить удовольствие. Она кончит жизнь пьяницей. Или будет принимать морфий, чтобы достичь прекрасного чувства полета, описанного Лилой.

Нет, Эди отказывалась быть такой.

Гауэйн и насчет Сюзанны оказался прав. Стоило девочке взглянуть на Эди, как она отвернулась. До того как на сцене появилась Лила, Эдит твердо знала, что хочет стать матерью Сюзанны. Но конечно, малышка будет счастливее с Лилой. Мачеха точно знала, что делать. Вот ее Сюзанна не оттолкнула. И как же мелочно и недостойно плакать из-за того, что эти двое любят друг друга!

Правда в том, что Эди никуда не годится в тех вещах, которые делали женщину женщиной. У нее отсутствуют не только материнские инстинкты, но и чисто женские, те, которые так нужны в постели. Она не знала, что делала не так. Когда она открыла глаза, на лице Гауэйна ясно читались отвращение и брезгливость.

Сама мысль об этом заставила ее съежиться.

Эди потребовалось полбутылки шампанского, чтобы расслабиться. Настолько, чтобы наслаждаться прикосновениями мужа. И она скорее покончит с собой, чем будет часами организовывать хозяйство Гауэйна, таким образом, как от нее ожидают все окружающие.

Эдит медленно встала. Мышцы живота все еще ныли после долгих рыданий. В глубине души она всегда знала правду: она создана только для музыки. Но не представляла до сих пор, как больно будет признать это.

Отцу придется аннулировать брак. Он богат и влиятелен. Он все уладит. Нужно только написать ему, и он приедет и заберет ее.

Эди по-прежнему боролась со слезами, когда услышала шаги за дверью. Она глубоко вздохнула, ожидая прихода Мэри. Но это оказалась Лила.

– Какого черта тут произошло? – воскликнула она, захлопывая дверь и подбегая к падчерице. – Твой муж только что в полной ярости умчался в Хайлендс. В доме царит суматоха, потому что он никогда и шагу не делал без Бардолфа, а тут просто оставил его. Взял двух лакеев, шестерых грумов, поверенного и камердинера, но все считают, что он путешествует налегке.

Эди с трудом сглотнула.

– Я уезжаю, Лила. Возвращаюсь в Англию.

– Уезжаешь? Но ты не можешь так поступить! Ты замужем, Эди. Ты не можешь покинуть мужа. Если только… – Она прищурилась. – Он все-таки оказался мерзким извращенцем, верно?