Читать книгу - "Роковое сходство - Патриция Гэфни"

Карета въехала на северный двор судостроительного завода Журдена. Спрыгнув прямо на рельсы железнодорожной ветки, Анна прошла мимо разбросанных по двору хозяйственных строений к административному корпусу, озабоченно поглядывая на приколотые к груди часики, усыпанные бриллиантами. Час дня. Она ускорила шаг. Работники верфи здоровались с ней приветливо – одни кивали, другие почтительно снимали шапки: они давно, уже перестали удивляться ее частым появлениям здесь и вообще восприняли ее участие в делах компании гораздо легче и проще, чем родные и близкие.

К счастью, рабочие хорошо отнеслись и к Броуди. Уж если говорить начистоту, он завоевал их подлинное, расположение – то, чего так и не удалось добиться его брату за восемь лет работы. Николас пользовался уважением, Броуди они полюбили. Он легко сходился с людьми, умел с ними ладить, выдвигал предложения вместо того, чтобы отдавать приказы, всех называл по именам, охотно подхватывал любую шутку.

Анна знала, что все удивляются произошедшей с ним перемене. Ей было известно и другое: это чудесное превращение многие приписывали ее благотворному влиянию. Она, конечно, понимала, что на самом деле ее заслуги тут нет, но втайне чувствовала себя польщенной. На прошлой неделе рабочие оказали Броуди высшую честь: пригласили его участвовать в своей крикетной команде. Это означало, что они окончательно признали его своим. Он так обрадовался, словно получил медаль за доблесть, и его простодушная гордость глубоко тронула Анну.

Подходя к своему кабинету на втором этаже, Анна услыхала мужские голоса. Как странно, подумала она, кивая на ходу старому Джиму Уилкинсу, конторскому сторожу: обычно они с Эйдином ради соблюдения конспирации встречались в кабинете Броуди (вернее, в кабинете Николаса). Анна толкнула дверь и вошла.

Пятеро мужчин повернулись и поднялись ей навстречу. Четверых она знала: Броуди, Эйдина, Стивена и Мартина Доуэрти, поэтому пятый не мог быть никем иным, как Хорасом Арчером. Броуди представил его, подтвердив тем самым ее молчаливое предположение.

Мистер Арчер оказался крупным мужчиной с кустистыми седыми бакенбардами и большущими зубами, квадратными и белыми, как могильные камни. Он протянул здоровенную лапищу размером с окорок и энергично тряхнул ее маленькую ручку.

– Как поживаете? – сказала Анна. – Простите что я опоздала…

– Вы не опоздали, это я приехал слишком рано! Знаете, у нас, американцев, есть поговорка про ранних пташек, которым бог подает.

Арчер улыбнулся, по-детски радуясь тому, что его сюрприз удался. На нем был деловой коричневый костюм в желтую и серую полоску, но в петлице красовалась желтая хризантема.

– У англичан тоже есть такая поговорка, – улыбнулась в ответ Анна, быстро оправившись от неожиданности. – Надеюсь, вы привезли с собой жену?

Она сняла шляпку, убрала ее на полку над вешалкой и провела рукой по тугому узлу волос на затылке, проверяя, не растрепалась ли прическа.

– Нет-нет, я оставил ее в Лондоне любоваться видами. Мы с ней остановились в какой-то гостинице под названием «Корона». Шикарная ночлежка, доложу я вам, входов-выходов полно, как на вокзале. Вот я и ускользнул от нее потихоньку: решил приехать сюда пораньше и застать вас врасплох.

Веселые искорки в глазах делали его похожим на мальчишку – озорного и безобидного.

– Да я уж вижу, – кивнула Анна. – Почему бы нам всем не присесть?

Арчер, О’Данн и Мартин Доуэрти взяли себе по стулу, Стивен отступил в оконную, нишу, а для Анны Броуди отодвинул кресло позади ее стола, и она направилась к нему с замирающим сердцем. Очевидно, Броуди решил предоставить роль председателя собрания ей. Догадавшись об этом, Анна бросила на него быстрый пытливый взгляд, пока он помогал ей усесться. Броуди ободряюще сжал ее плечо и скромно отошел к дальней стене кабинета.

Арчера такая расстановка сил тоже, по-видимому, удивила, но он быстро овладел собой. После секундного замешательства он опять направил взгляд на Анну и перешел прямо к делу.

– Я кое-что разузнал о вас, миссис Бальфур. У вас тут первоклассное заведение!

Анна сложила руки на крышке стола и кивнула с вежливой улыбкой.

– Похоже, у вас безупречная репутация: до меня даже слухов никаких не доходило, ни одного худого слова! Поверьте, меня это не удивило, но нам, деловым людям, приходится держать ухо востро.

Арчер сунул большие пальцы за подтяжки и вздернул их повыше.

– Я собираюсь подцепить вас на крючок, – продолжал он с простодушным нахальством. – Предлагаю равное партнерство в создании самой крупной, самой быстроходной, самой роскошной линии пассажирских пароходов по обе стороны океана.

Анна подавила охватившую ее дрожь волнения и попыталась придать лицу невозмутимое выражение.

– Мы с вами не в равном положении, сэр, – заметила она не вполне правдиво. – Вы нас проверили и убедились, что имеете дело с респектабельной, авторитетной и платежеспособной фирмой, а вот нам о вас почти ничего не известно. Объясните, какие выгоды сулит нам сотрудничество с вами?

Это была вполне невинная ложь, даже скорее полуправда: на самом деле они собирали сведения о Хорасе Арчере в течение многих недель, но ей хотелось послушать, что он скажет о себе сам.

Американец бросил взгляд на Броуди, словно ожидая от него чего-то: то ли подтверждения, то ли разъяснения, а может быть, и одобрения слов его жены. Убедившись, что мистер Бальфур молчит, сохраняя полную невозмутимость, Арчер наконец справился с удивлением и вновь устремил все свое внимание на Анну.

– Ну что ж, это справедливое требование. Перевозками грузов того или иного рода я занимаюсь вот уже лет тридцать – с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Когда мне стукнуло двадцать, я выкупил баржу, на которой плавал, а к двадцати пяти у меня их было ухе четырнадцать. Нет, простите, вместе с той первой – пятнадцать.

С тех пор все мои интересы связаны с судоходством. У меня есть торговые корабли, которые возят из Вест-Индии черную патоку, рыбачьи шхуны, промышляющие у берегов Новой Шотландии, китобойные суда в Род-Айленде… Мои грузовые пароходы таскают пиленый лес, уголь и кирпичи по всему свету.

Арчер уперся локтями в свои массивные ляжки и наклонился через стол. Его простое грубоватое лицо порозовело от волнения.

– Единственное, чем я пока не занимаюсь, это пассажирские перевозки, и я твердо намерен восполнить этот пробел. Вместе с вами, миссис Бальфур, вместе с вашим мужем и с помощью судостроительных верфей вашего папаши. Я хочу создать самое большое пароходство на свете между двумя континентами. Мы живем в благодатное время. Ваша страна – богатейшая в мире, но как только наш Север одержит победу в войне, мы начнем наступать вам на пятки. В скором времени настанет эпоха, когда печи будут топить ассигнациями, и я не вижу причин, почему бы нам с вами не прибрать к рукам немного золотой золы.

Анна улыбнулась, наслаждаясь его грубоватой прямотой (его вульгарностью, сказала бы тетя Шарлотта).