Читать книгу - "Во всем виновато шампанское - Фиона Коул"

Я разжала дрожащие руки. Он сказал, происходящее только для его удовольствия, но я была на грани и знала, что это и для моего удовольствия.

Как только я слегка надавила на свои соски, удовольствие пронзило меня с такой силой, что я задохнулась. Нико воспользовался моментом, убрал мои волосы, чтобы наблюдать за моим лицом, и сильно толкнулся внутрь. В отличие от прошлого раза, когда его член задержался в моем горле, сейчас он выскользнул и снова вошел. Он использовал меня, как и обещал, не обращая внимания на рвотный рефлекс. Он не ждал, пока я расслаблюсь, проталкивался в горло, трахая грубо и глубоко, точно так же, как и мою киску.

Я сжимала соски и извивалась из стороны в сторону: малейшее трение между бедрами было слишком сильным. Его толчки стали беспорядочными, двумя руками Нико обхватил мою голову, опуская ее вниз на свой член в то время как бедрами толкался вверх. Его стоны заполнили салон самолета, и я сильнее потянула за соски, боясь, что если не сожму их крепче, то опущу руку между бедер и буду ласкать себя пальцами.

― Бл*дь, Верана. Я сейчас кончу. Да.

Он протолкнулся до упора, его сперма хлынула мне в горло, туда, где я ничего не чувствовала. Но затем он отстранился, посылая следующую струю спермы мне на язык. Снова отстранился, когда последние капли его освобождения оказались на моих губах. Я попытался слизать все, но сперма стекала по моему подбородку

Он тяжело дышит надо мной, быстро опускается на свое место, выгибается, толкает меня назад на пятки и широко расставляет ноги. Пальцами смахивает сперму с моего подбородка, а затем подталкивает меня, чтобы я оперлась на руки. Благодаря этой позе мои бедра раздвинуты, но самое неприятное в ней то, что она лишила меня возможности тереться бедрами друг о друга. Я пульсировала от желания, мои ноги широко расставлены, юбка задралась. Нико поднял ее вверх и просунул покрытые спермой пальцы под трусики и поглаживал жесткими кругами мой клитор.

Я вскрикнула, мои руки подкашивались. Я зажмурила глаза, стиснула зубы, непосредственный контакт был слишком интенсивным для моего чувствительного клитора.

Я пыталась приподнять бедра, пытаясь отстраниться от его руки, но у меня не было пути к отступлению. Наконец, открыв глаза, я обнаружила, что он, не моргая, смотрит на мое лицо, пыхтя так же сильно, как и я. Его рука яростно двигалась.

― Нико. Я не могу.

― Можешь.

― Слишком интенсивно. Бл*дь. Пожалуйста.

― Нет ничего интенсивней моего члена. Теперь кончай.

Он зажал мой клитор между средним и большим пальцами, постукивая по нему указательным пальцем, и я взорвалась.

Меня удивило, что никто не прибежал, услышав мои крики. Я кричала так, словно умирала, так, как никогда раньше. Мое тело вибрировало, затянувшаяся пытка была невыносимой. Снова потекли слезы, я кричала до тех пор, пока мой голос не сорвался. Оргазм за оргазмом накрывал мое тело, до тех пор, пока Нико, наконец, не сжалился надо мной и не замедлил движение пальцев, позволяя мне прийти в себя после взрыва. Когда он, наконец, откинулся на спинку стула, я плакала, не в силах отдышаться. Нико посадил меня к себе на колени и крепко обнял, позволяя мне выплакать все эмоции, которые он выпустил наружу.

Я не знала, что вызвало слезы, но эмоции захлестнули меня, и все, чего я хотела, это признаться в любви и быть с ним вечно.

― Ты была потрясающей. Идеально красива. Не могу дождаться, когда мы окажемся дома и займемся любовью на всех поверхностях, на которых только можно. Мы пометим его ― сделаем его нашим домом.

Мое тело хотело отреагировать на то, как он сказал «займемся любовью» вместо «трахнемся», но я была слишком измучена, чтобы думать, не говоря уже о том, чтобы шевелиться и задавать вопросы. Я отложила это на потом и свернулась калачиком.

Так мы и провели остаток полета. Я свернулась у него на коленях, а он шептал мне на ухо ласковые слова. В какой-то момент он усадил меня верхом на свои колени, и медленно вошел в меня и двигал бедрами, не отрывая от меня глаз. Когда мы кончили, Нико выскользнул и продолжил обнимать меня, не потрудившись вытереть сперму, стекающую по моим бедрам.

Я не потрудилась вытереть ее, даже когда мы приземлись и забрались на заднее сиденье машины.

В то время как я расслаблялась по мере приближения к дому, нервозность Нико вернулась с новой силой.

― Как ты смотришь на то, чтобы заказать еду и открыть то красное, которое тебе понравилось? То, которое мы купили на Сицилии, ― предложил он.

― Хорошо. Звучит заманчиво.

Я улыбнулась, Нико кивнул, его улыбка была вынужденной.

― После того, как мы распакуем вещи, поедим, потом... потом нам нужно поговорить. Я-я хочу тебе кое-что сказать.

Неуверенные, запинающиеся слова заставили меня задуматься. То, как он произносил их, словно подавившись, вызвало тревогу. Но я не хотела заострять внимание на тревожных звоночках. Я хотела своего мужа. Хотела начать совместное будущее. Возможно, сегодня та самая ночь.

― Хорошо. Я тоже хочу тебе кое-что сказать.

Мое сердце учащенно забилось в груди, когда я поняла, что поставила себя в безвыходное положение, но мне было все равно.

Нью-Йорк встретил нас первыми холодами, и, возможно, огонь в камине и красное вино ― обнаженными ― идеальное время, чтобы рассказать, что я люблю его. Если бы он попытался убежать, я смогла бы поколебать его решимость своим телом и убедила остаться.

Он уверено кивнул, крепко сжав мою руку.

С особой осторожностью я вышла из машины, так как мои порванные трусики были засунуты в карман брюк Нико. Прошло несколько часов, а я все еще чувствовала липкость между бедер. Я прикусила губу, краснея от тайны, которую не знал никто, кроме него.

Он взял меня за руку и повел внутрь. Мы преодолели стеклянные двери в вестибюль, когда изможденная версия моего отца поднялась со стула и бросилась к нам. Он был без галстука, рубашка помята, волосы растрепаны. Он подошел ближе, его лицо становилось все более красным, глаза прикованы к Нико.

Пока он не подошел на расстояние нескольких футов, он вел себя так, будто не видел меня. Но затем его гнев переключился на меня, и я сделала шаг назад, никогда не чувствуя такого гнева, направленного на меня.

― Какого х*я ты натворила?