Читать книгу - "На пути к свадьбе - Джулия Куин"

Остальные члены семейства резко замолчали, и у Грегори возникло впечатление, что до того момента, как он подал голос, они не замечали, что он не принимает участия в общем разговоре.

– Ты оставишь ее в покое, – добавил он.

Гиацинта недовольно поджала губы.

Он пристально посмотрел ей в глаза.

– И если ваши пути пересекутся, – сказал он, – ты проявишь исключительное дружелюбие и доброту. Ты поняла меня?

Гиацинта ничего не ответила.

– Ты меня поняла?! – закричал Грегори.

Все семейство ошеломленно уставилось на него. Ведь он никогда не выходил из себя! Никогда!

И только тогда Гиацинта, обладавшая высокоразвитым здравомыслием, проговорила:

– Вообще-то нет.

– Прощу прощения? – ледяным голосом осведомился Грегори.

– Замолчи, – одновременно с ним заговорил Колин, обращаясь к сестре.

– Я не поняла тебя, – ответила Гиацинта, пихая Колина локтем в бок. – Как ты можешь симпатизировать ей? Если бы такое произошло со мной, ты бы...

– С тобой такого не произошло, – оборвал ее Грегори. – И ты не знаешь ее. Ты не знаешь, каковы были ее мотивы.

– А ты? – возмущенно спросила Гиацинта.

Грегори тоже не знал. И это буквально убивало его.

– Подставь другую щеку, Гиацинта, – тихо сказала Виолетта.

Пылая гневом, Гиацинта отвернулась к окну, но язычок все же прикусила.

– Думаю, ты можешь пожить у Бенедикта с Софи в Уилтшире, – предложила Виолетта. – Вероятно, Энтони и Кейт скоро приедут в город, поэтому ты не сможешь поехать в Обри-Холл, хотя, уверена, они не возражали бы, если бы ты поселился у них на период их отсутствия.

Грегори, не отрываясь, смотрел в окно. У него не было ни малейшего желания ехать в деревню.

– Еще ты мог бы попутешествовать, – сказал Колин. – В это время года Италия особенно красива. Ведь ты там не был, верно?

Грегори, слушавший их вполуха, покачал головой. У него не было желания ехать в Италию.

«Потому что у меня не было другого выхода», – сказала она.

Не потому, что она так захотела. И не потому, что это было разумно.

А потому, что у нее не было другого выхода.

Что же это значило?

Неужели ее принудили? А может, шантажировали?

Что же она могла совершить такого, чтобы дать повод для шантажа?

– Ей было бы очень тяжело, если бы она решилась не доводить дело до конца, – неожиданно проговорила Виолетта, сочувственно поглаживая Грегори по руке. – Лорд Давенпорт страшный человек, вряд ли кто-либо согласился бы стать его врагом. К тому же в церкви, на глазах у всех... В общем, – со вздохом закончила она, – для этого нужно быть очень храброй. И уметь быстро справляться с потрясениями. – Помолчав, она добавила: – И готовой.

– Готовой? – переспросил Колин.

– К последствиям, – пояснила Виолетта. – Потому что разразился бы страшный скандал.

– Скандал и так разразится, – пробормотал Грегори.

– Да, но не такой сильный, потому что она ответила «да», – сказала Виолетта. – И не думай, что меня порадовал такой исход. Ты же знаешь, что я желаю тебе только счастья. Зато теперь все будут одобрять ее за сделанный выбор. Ее будут считать разумной девочкой.

Губы Грегори непроизвольно растянулись в слабой улыбке.

– А меня помешавшимся от любви идиотом.

Никто не возразил ему.

После непродолжительного молчания мать сказала:

– Должна признаться, ты держишься отлично.

И правда.

– Я представляла... – Она оборвала саму себя. – В общем, не важно, что я представляла, главное, что есть на самом деле.

– Нет, – покачал головой Грегори, поворачиваясь к ней. – Что ты представляла? Как, по-твоему, мне следовало бы поступить?

– Вопрос не в том, как тебе следовало бы поступить, – ответила Виолетта, явно ошарашенная его вопросами. – Просто я представляла, что ты... разозлишься сильнее.

Грегори довольно долго смотрел на нее, а потом отвернулся к окну. Они ехали по Пиккадилли и направлялись к Гайд-парку. А почему он не разозлился сильнее? Почему он не стал колотить кулаками о стену? Его вытолкали из церкви и бесцеремонно запихнули в карету, но когда все это закончилось, его охватило странное, почти неестественное спокойствие.

Неожиданно у него в памяти всплыли недавние слова матери: «Ты же знаешь, что я желаю тебе только счастья».

Его счастья.

Люси любит его. В этом нет сомнения. Он видел любовь в ее глазах даже в тот момент, когда она отказала ему. Он уверен в этом, потому что она сама сказала ему об этом, а она не из тех, кто лжет в таких делах. Он чувствовал ее любовь в нежности ее поцелуев, в страстности ее объятий.

Она любит его. Следовательно, то, что заставило ее выйти за Хейзелби, – что бы это ни было, – сильнее ее. Могущественнее.

Ей нужна помощь.

– Грегори? – нежно окликнула его мать.

Он повернулся к ней.

– Ты постоянно ерзаешь.

Разве? Он даже не заметил. Опустив взгляд, он увидел, что его пальцы непроизвольно то сжимаются в кулак, то разжимаются. Да-а, его чувства невероятно обострены.

– Остановите карету.

Все посмотрели на него. Даже Гиацинта, которая все это время демонстративно глядела в окно.

– Остановите карету, – снова потребовал он.

– Зачем? – с подозрением осведомился Колин.

– Мне нужен свежий воздух, – не солгав, ответил Грегори.

Колин постучал в переднюю стенку.

– Я пройдусь с тобой.

– Нет. Я хотел бы побыть один.

На лице Виолетты появилось встревоженное выражение.

– Грегори... неужели ты действительно собираешься...

– Штурмовать церковь? – закончил он за нее и криво улыбнулся. – Сегодня я уже выставил себя на посмешище. Тебе не кажется, что этого достаточно?

– Наверняка они уже поклялись в верности друг другу, – вмешалась Гиацинта.

Грегори поборол желание бросить сердитый взгляд на сестру, которая, казалось, никогда не упускала возможности побольнее укусить его.

– Наверняка, – согласился он.

– На людях тебе будет легче, чем одному, – сказала Виолетта. Ее глаза были полны сочувствия.

– Оставьте его, – тихо проговорил Колин.

Грегори удивленно посмотрел на старшего брата. Он не ожидал от него такой поддержки.

– Он взрослый человек, – добавил Колин. – Он может сам принимать решения.