Читать книгу - "Электрический идол - Кэти Роберт"

Персей умен и хитер, но он не обладает той харизмой, которая позволяла его отцу водить за нос весь Олимп. Ему все будет даваться труднее, в том числе взаимодействие с Тринадцатью. Предстоит борьба за власть и влияние, к тому же остальные будут испытывать его, чтобы понять, как далеко смогут зайти. Он оказался в незавидном положении. Но я все равно не настроен прощать ему, что сейчас он решил пойти легким путем.

И тут до меня доходит смысл сказанных им слов. Он бы защищал и Психею, и ее семью. А значит, если он женится на одной из ее сестер, то защитит и ее. Я бросаю на нее взгляд. Судя по поджатым губам, она тоже понимает, на что он намекает. Она медленно встает на ноги.

– Держись подальше от моих сестер.

– Скажи это своей матери.

Психея сжимает руки в кулаки, я подскакиваю и встаю между ней и Персеем.

– Брось. У нас есть проблемы поважнее.

– Нет ничего важнее моей семьи, Эрос. – Она выглядывает из-за меня и бросает на Персея суровый взгляд. – Мы вернемся и принесем доказательства, что за всем этим стоит Афродита. Не указывая больше ни на чью причастность.

– Жду с нетерпением.

Я сжимаю руку Психеи.

– Подожди меня снаружи.

Она не спорит, а значит, здорово разозлилась. Выходит из кабинета и тихо закрывает за собой дверь. Я поворачиваюсь к Персею.

– Ты сломаешь Эвридику. А сделать Каллисто Димитриу одной из Тринадцати будет большой ошибкой.

Он неподвижен.

– Если бы хотел узнать твое мнение, я бы спросил.

– Персей…

– Эрос. – Он произносит мое имя угрожающим тоном, вынуждая меня замолчать. – Я Зевс. Не имеет значения, с какой теплотой относился к тебе в прошлом, теперь я Зевс. Отныне каждое решение, которое я принимаю, не имеет никакого отношения к тому, чего хочет Персей, и всецело связано с тем, чего требует Зевс. Не забывай об этом.

Не могу оставить без внимания такое напоминание. Делаю медленный вдох.

– Буду иметь это в виду.

– Будь добр. – Его взгляд становится жестким. – Если ты еще хоть раз подвергнешь мою сестру опасности, я сам тебя убью, и плевать на законы.

– Это тоже буду иметь в виду. – Больше говорить не о чем. – Увидимся, Зевс. – Разворачиваюсь и выхожу из кабинета.

Психея присоединяется ко мне по пути к лифту. Мы молчим, пока не садимся в машину и не выезжаем с парковки. Она медленно выдыхает.

– Могло быть хуже.

– Ты знала о брачных переговорах? – Я не собирался задавать этот вопрос. И точно не хотел, чтобы в моем голосе слышалось нечто, похожее на ревность.

– Не совсем. Я знала, что моя мать рассматривает возможность заключить между нами политический брак, но, честно говоря, я не воспринимала это всерьез. Не думала, что Зевс допускает такой вариант. – Она поворачивается посмотреть на меня. – Если бы знала, что Зевс отвечает честолюбивым замыслам моей матери, то вышла бы за него, а не за тебя, и тогда разом решила бы все свои проблемы.

– И между делом стала бы Герой.

– И между делом спасла бы от такой участи сестер, – мягко поправляет она. – Ты знаешь правила игры, Эрос. Ты сам в нее играешь. И не стоит злиться из-за этого.

Она права. Знаю, что права. Но это не уменьшает моего желания остановить машину, сунуть руку ей под юбку и заставить кончать до тех пор, пока она не забудет, что существовала малейшая вероятность выйти за Зевса. Это желание иррационально, а в сложившейся ситуации непростительно. Мне нужно сосредоточиться на будущем, на том, как противостоять следующему удару моей матери, а не на мыслях, что было бы, если бы ревность и злость Афродиты не взяли над ней верх. Мне не стоит представлять свадьбу моей жены и Зевса. И точно, черт побери, не стоит думать об их брачной ночи. Он будет полон решимости обзавестись наследником и еще несколькими отпрысками на всякий случай. Зевс – один из трех титулов, которые передаются от родителя старшему ребенку.

Подумать, как у Психеи из-за беременности округляется живот… Нет, мне нельзя сейчас думать об этом.

Совершив над собой усилие, ослабляю хватку на руле. Психея моя, по крайней мере пока. Я должен сдержать обещание обеспечить ей безопасность, а значит, нужно сосредоточиться на дальнейших шагах, а не на том, что могло произойти.

– Куда едем?

– У нас назначено интервью. – Она смотрит в телефон. – А потом поговорим с моей матерью.

Деметра.

Еще одна могущественная, опасная женщина, которая только рада использовать своих детей в качестве пешек в борьбе за власть в Олимпе. Да, мне есть что сказать Деметре.

– Хорошо.

– Эрос. – Психея нерешительно тянется ко мне и касается моей руки. – Мне нужно, чтобы ты сосредоточился на деле. Сможешь?

– Да. – И это правда. Я с детства умел расставлять приоритеты. Ничего нового. Моя конечная цель не изменилась, хотя стала масштабнее, ведь теперь мне нужно еще и убедиться, что Зевс никогда не прикоснется к Психее. Хотя ей не могу в этом признаться. Она скажет, что я веду себя неразумно и в этом нет никакого смысла, потому что наш брак гарантирует, что этого никогда не случится.

Мне все равно. Я не имею права ревновать, тем более что Психея и так моя. Но чем больше времени мы проводим вместе, тем сложнее мне контролировать свои низменные порывы. Чувствую, будто во мне сидит монстр и сотрясает клетку самоконтроля. В конце концов он вырвется на свободу, и за это придется расплачиваться.

– Эрос. – Психея молчит, пока мы проезжаем несколько кварталов, а потом делает вдох, будто набираясь мужества. – Не имеет значения, что бы я делала, если бы моя мать добилась своих целей. Этого не случилось. Я вышла за тебя, а не за Зевса. Я твоя жена, а не его. И настроена идти до конца, так что перестань думать об этом. Нам нужна поддержка Зевса, а сложившиеся обстоятельства привели к тому, что добиться ее будет практически невозможно.

Настроена идти до конца.

Знаю, что она говорит о нашей афере. О том, чтобы сохранять этот брак столько, сколько потребуется, уберегая ее семью и ее саму от моей матери. Она не говорит о том, что это навсегда.

Но всего на мгновение хочу, чтобы она говорила об этом.

Я не мечтатель. Предпочитаю факты и реальность, а не фантазии, как все могло бы быть. А факты говорят, что Психея сказала мне «да» у алтаря, потому что я ее заставил. Она не выбирала меня и никогда бы не выбрала, будь у нее свобода.