Читать книгу - "Пламя и кровь - Франсуаза Бурден"

что стал носителем ВИЧ. Он согласился, чтобы она взяла на себя этот трудный разговор, чтобы все рассказала Бетти. Даже при всех его насмешках, с ней он никогда не враждовал. Если это единственный способ помочь ему, она будет говорить с ним откровенно при каждой возможности, потому что он отзывался на эту откровенность.

– Что, слишком тяжелый для тебя? – спросил Дэвид, который нес в ведерке бутылки со льдом.

Стряхнув с себя задумчивость, Кейт схватила поднос.

– Иду-иду, но чтобы открыть шампанское, все равно придется ждать, когда все соберутся.

Она пошла за Дэвидом в гостиную, где в это время шел оживленный разговор, и Пат сообщила ей:

– Представляешь, Малькольм собирается выставить свои картины в Эдинбургской галерее!

– Выставить – еще не значит продать! – напомнил Малькольм.

– Пришли нам приглашение на вернисаж, мы придем тебя поддержать.

– Ты будешь иметь успех, – пообещала Кейт. – Но предупреждаю тебя: мы не отдадим «Лошадь, выходящую из моря». Отсюда она не выйдет!

– Не будь эгоисткой, все картины будут застрахованы.

– Интересно, на какую сумму? – хмыкнул Джон, вернувшись в гостиную. – Насколько я знаю, они еще не имеют рыночной стоимости.

К нему вернулся иронический тон, но он не прибавил никакой колкости и молча сел рядом с Бетти.

– Наверное, Грэму удалось затащить Скотта на гольф, – вздохнула Пат, взглянув на часы.

– Не может быть, Скотт не любит гольфа, – возразила Кейт. – Ангуса на площадку всегда сопровождала я. И как же мне этого не хватает…

– Грэм будет рад, если ты составишь ему компанию!

– Может быть…

Кейт подумала, что Грэм – единственный мужчина, к которому Скотт не будет ревновать. Он старался вообще не говорить о Крейге, а если Кейт упоминала его имя, рассказывая о репетициях, оставался невозмутимым. Ради нее он был готов на все, даже на то, чтобы бороться со своими недостатками, и его усилия одновременно ее трогали и успокаивали.

– Пойдем, будем их ждать, – сказала она Пат.

Она вышла в холл первая, но направилась не к двери, а к лестнице, ведущей наверх.

– Предупреждаю – это очень высоко! Ты никогда не поднималась на бельведер? Вид оттуда захватывающий…

Они взобрались на третий этаж и вышли на открытую площадку. Увидев открывшийся перед ними пейзаж, Пат вскрикнула от восторга и закружилась.

– Я обожала подниматься сюда, когда была девчонкой. И уже тогда высматривала Скотта.

– Если бы ты могла предвидеть будущее…

– У меня не хватило бы терпения дождаться, когда я вырасту! Для меня он был мечтой, которая никогда не сбудется. А она все-таки сбылась. Разве это не чудо?

– Никогда не надо отрекаться от своей мечты.

Они замолчали, наслаждаясь солнцем, теплым ветром и по-прежнему глядя на аллею, выходящую к дороге.

– Грэм прыгал от радости, когда узнал, что твоя мать согласилась уступить акции Скотту. Думаю, ей не терпелось отдать деньги Джону?

– Но не все. У нее как-никак есть здравый смысл. Она утихомирила его, выдав небольшую сумму, а остальное доверила Бетти.

– Ах, Бетти! Значит, Амели не совсем слепа в любви к своему обожаемому сыну?

– В общем, уже нет.

Вдали на дороге показался «Рейндж Ровер».

– Вон они! – воскликнула Кейт. – Пойдем скорее, мы только-только успеем спуститься…

Они помчались друг за другом вниз по лестнице, держась за перила и хохоча, как девчонки. Когда они выбежали из холла на крыльцо, Дэвид с удивлением посмотрел им вслед. Пат не спеша направилась к машине Грэма, а Кейт бросилась к машине Скотта и распахнула дверцу, не дожидаясь, пока он выключит двигатель.

– Вот теперь я могу это сделать! – крикнула она и поцеловала мужа в губы.

Несмотря на удивление, Скотт ответил ей таким же страстным поцелуем.

– Чему я обязан столь жарким приемом? – спросил он, переводя дыхание.

– Годам ожидания!

Кейт стояла, наклонившись над ним и не давая выйти из машины.

– Я сейчас высматривала тебя с бельведера и столько всего вспомнила…

Она посмотрела на него и добавила:

– С тех пор ты не изменился, Скотт.

– А ты изменилась. К счастью. Ты была тонкая, как соломинка, и ходила в носках.

– Помнишь, что ты мне сказал, когда впервые заговорил со мной?

– Я спросил, что ты читаешь.

– А я ответила – «Отверженных». И ты посчитал меня слишком серьезной.

Она обняла его за шею и снова поцеловала.

– Кейт, если ты не остановишься, я займусь с тобой любовью прямо в машине.

– Прямо перед домом? А все будут таращиться на нас из окон?

Она рассмеялась и позволила ему выйти. Пат и Грэм уже ушли в дом, и они стояли на лужайке одни. Кейт отвернулась и взглянула на парк, а потом снова на дом.

– Здесь всегда будут жить Джиллеспи, правда?

– Надеюсь, но на всякий случай ты должна мне родить их еще, моя крошка.

– О боже… как давно ты не называл меня так… с тех пор, как мы стали любовниками.

– Это потому, что ты заговорила о прошлом.

– Ты все еще тоскуешь по Ангусу?

– После смерти отца в душе осталась пустота, которую невозможно заполнить. Но когда ты здесь, мне больше ничего не нужно.

Он обнял ее за талию, и они вместе поднялись на крыльцо.

– А я как раз думаю об этом, – сказала Кейт, остановившись, – о чем ты только что просил свою крошку. Очень может быть, что это случится. И бокал шампанского, который я выпью за здоровье Сьюзен и Джорджа, станет для меня одним из последних в следующие месяцы.

Пораженный, Скотт пристально посмотрел на нее и понял, что она не шутит.

– Кейт! Это правда?

– Надо еще уточнить, но судя по утреннему тесту – да.

– Это лучшая новость за весь год! Лучшая!

Она поняла, что в эту минуту он думает только о ней, а совсем не о винокурне в Гриноке, чьим единственным владельцем он теперь был. О ней и о семье, которую они продолжали строить вместе.

– А теперь пойдем, – сказала Кейт. – Нас все ждут.

Примечания

1

Тартан – клетчатая ткань шотландка. (Здесь и далее примечания переводчика.)

2

Солодовня (или солодильня) – помещение для проращивания зерен ячменя, используемого в производстве виски.

3

«Ля Куполь» (фр. «La Coupole») – знаменитый парижский ресторан на бульваре Монпарнас, где в начале ХХ века собирались представители французской и международной богемы.

4

Шотландская порода черноголовых овец.

5

Хаггис – национальное шотландское блюдо из бараньих потрохов (сердца, печени и легких), порубленных с луком, толокном, салом, приправами и солью и сваренных в бараньем желудке.