Читать книгу - "Спящая красавица - Барбара Картленд"

— И все же Джон Мор — весьма умный молодой человек, — упрямо сказала графиня. — Я не сомневаюсь, что он отлично танцует, и поэтому хочу пригласить его на один из званых обедов, которые мы даем перед балом.

— О, прошу вас! — воскликнула Оделла. — Не надо планировать слишком много на слишком короткое время! Тем более что мои новые платья еще не будут готовы.

Когда она говорила это, у нее возникло чувство, что ее торопят, стремясь побыстрее вовлечь во что-то, от чего не будет спасения.

Оно было подобно морской волне, и она едва не задохнулась.

— Не волнуйся, мое дорогое дитя, — сказала графиня. — Вы знаете, что я позабочусь о вас. На твою долю выпадет невероятный успех, и твой отец будет тобой гордиться.

У Оделлы опять возникло ощущение, что все, о чем говорит мачеха, имеет скрытый подтекст.

«Это всего лишь мое воображение», — сказала она себе, поднимаясь наверх, чтобы надеть пальто и шляпку.

В то же время она была уверена, что в атмосфере дома все равно есть что-то угрожающее.

Когда она спускалась по лестнице, ее не покидало чувство, что они с отцом убегают.

Она словно бы видела тьму, надвигающуюся на них.

«Я просто дура», — обругала себя Оделла.

Когда граф сел в экипаж, она взяла его за руку.

— Мы снова вместе, как прежде, папа, — сказала она. — Жаль только, что мыт не в лесу и не в открытом ландо.

— Мы непременно съездим в деревню, — пообещал граф. — Но сейчас неважные времена для нас с королевой, — улыбнулся он. — Палата общин буквально завалила Палату лордов важными законопроектами, и нам приходится их обсуждать.

— Я понимаю, — сказала Оделла. — Но сегодня вы на каникулах, и давайте просто этому радоваться!

Она сжала его пальцы и попросила:

— Расскажите мне о Стрекозе. Вы ездили на ней, пока меня не было? Она все так же хорошо прыгает, как раньше?

Граф ответил на все ее вопросы.

Он был исключительно хороший наездник, и все лошади в его конюшнях имели прекрасную родословную.

К тому времени, когда они подъехали к адвокатской конторе, Оделле еще больше захотелось покататься верхом перед завтраком вместе с отцом.

Но пока это было невозможно. В адвокатской конторе их встретили с почтительными поклонами и проводили в кабинет старшего партнера.

Оделла не могла не заметить, что к ней обращаются с большей предупредительностью, нежели к отцу, и невольно подумала — не ее ли неожиданное богатство тому причиной?

«Это неподобающие мысли!» — строго одернула она себя.

И все же за полтора часа, проведенные в конторе, Оделла еще не раз имела случай в этом убедиться.

На обратном пути на Гросвенор-сквер она не знала, что говорить.

Даже в самых безумных своих мечтах она не могла вообразить, что у нее будет так много денег.

И не исключено, что их станет намного больше.

Мистер Халлетт, старший партнер, весьма доходчиво объяснил ей все относительно акций.

Когда крестный отец бабушки оставил их ей, они фактически ничего не стоили.

Фирма, в которую были вложены деньги, занималась бурением нефтяных скважин, а это требует немалых затрат.

Прошел год, но ни в одной из них не была найдена нефть.

— Имелась поэтому, — говорил мистер Халлетт, — возможность, что они будут ликвидированы, то есть закрыты, и ваша бабушка, получив из Америки акции, видимо, положила их в банк и, попросту говоря, забыла о них.

Все это казалось совершенно невероятной историей, и Оделла спросила нетерпеливо:

— И что же случилось?

— До смерти вашей бабушки — ничего, — сказал мистер Халлетт. — Разумеется, доходы по акциям были подсчитаны прежде, чем ваша мать вступила во владение ими.

— Мама никогда не упоминала о них! — воскликнула Оделла.

Она посмотрела на отца, а он улыбнулся и сказал:

— Мы совершенно искренне были убеждены, что они ничего не стоят и фирма вот-вот обанкротится.

— Только после смерти вашей матушки, — продолжал мистер Халлетт, — мы вспомнили о них и, чтобы оценить ее актив, послали запрос.

Он посмотрел на графа и добавил:

— Как вы помните, милорд, следуя вашим инструкциям, мы написали в Америку с целью выяснить, какова ситуация на сегодняшний день.

— Признаюсь, — сказал граф, — что я был уверен — это будет пустая трата времени и денег на почтовые отправления!

Мистер Халлетт улыбнулся.

— Когда спустя некоторое время мы получили ответ, то были потрясены — в особенности его светлость!

— Я был в изумлении! — подтвердил граф и, посмотрев на Оделлу, добавил: — Ты уже уехала во Флоренцию, моя дорогая, поэтому мы решили пока не тревожить тебя своими открытиями.

— Все равно бы я вам не поверила! — заявила Оделла. — Это звучит слишком фантастично, чтобы быть правдой!

— Мой партнер именно так и подумал, — сказал мистер Халлетт. — И, как уже убедился его светлость, за прошлый год акции поднялись в цене вдвое и, вероятно, будут расти еще и еще!

Он опустил взгляд на бумаги, лежащие перед ним, и сказал:

— Мне кажется, миледи, вам стоит самой посмотреть, каково состояние этой компании на данный момент.

Он через стол передал бумаги Оделле, которая могла только тупо смотреть на колонки цифр, ничего в них не понимая.

Уже в экипаже она сказала отцу довольно испуганным голосом:

— Что мы будем делать с такими большими деньгами, папа?

— Прежде всего, — ответил граф, — следует поменьше болтать об этом. Чем меньше людей будет знать, как ты богата, тем лучше!

— Именно этого мне и хотелось бы, — сказала Оделла. — Но люди начнут сплетничать…

Она думала о мачехе.

Графиня наверняка захочет поделиться этим известием с друзьями, а те расскажут своим друзьям.

Тогда во всем Лондоне не сыщется человека, который не знал бы о том, что она — богатая наследница.

Оделла порывисто повернулась к отцу.

— Пожалуйста, папа, заставьте мачеху пообещать, что она никому не расскажет об этих деньгах.

— Я уже сказал Эсме, что необходимо сохранить это в тайне, — ответил граф. Голос его, однако, звучал не очень уверенно.

Оделла подумала, что на самом деле он прекрасно осознает: его супруга, раззвонит об этом повсюду.

Она не могла отказать себе в удовольствии представить друзьям девушку, на которую те должны обратить особенное внимание.

Они долго ехали в молчании, которое показалось вечностью, и наконец Оделла сказала: