Читать книгу - "Дорогой Джон - Николас Спаркс"

Полагаю, читатель ждет объяснений, почему я прыгнул в волны, чтобы достать сумку. Уверяю вас, не потому, что хотел заработать ореол героя, произвести впечатление или, еще того меньше, вернуть ей деньги. Причиной моего поступка была искренность ее улыбки и тепло смеха. Еще в прыжке я ругал себя за некстати проявленную сентиментальность, но было поздно. Врезавшись в воду, я погрузился в глубину, но тут же, как пробка, выскочил на поверхность. Четыре лица смотрели на меня над перилами. Розовая Рубашка был явно раздосадован.

— Где она? — крикнул я вверх.

— Вон там! — ответила брюнетка. — Кажется, я ее вижу. Она тонет…

Минуту я высматривал сумку под водой в тусклом свете угасавшего дня, борясь с океанским прибоем, который твердо решил впечатать меня в пирс, но в конце концов схватил ее и поплыл, держа сумку над водой, хотя она уже промокла. Волны сделали заплыв до берега менее трудным, чем я ожидал. Иногда я поглядывал вверх и видел, как четыре человека идут к берегу по пирсу наравне со мной.

Наконец я почувствовал под ногами дно и кое-как выбрался на сушу. Потряс головой, вытряхивая воду из волос, пошел вверх по песку и встретил четверку на пляже. Я протянул сумку:

— Вот, держите.

— Спасибо, — сказал брюнетка. Наши глаза встретились, и, клянусь, я услышал, как что-то щелкнуло, словно ключ повернулся в замке. Поверьте, я не романтик, никогда не верил в любовь с первого взгляда и до сих пор не верю, но в тот момент я реально что-то почувствовал и не смог отвести взгляд.

Вблизи она оказалась еще красивее, но дело даже не в том, как она выглядела, а в том, какой она была. И дело не только в ее улыбке, открывавшей немного широко поставленные белые зубы, но в непринужденности, с которой она заправила за ухо выбившуюся прядь волос, в легкости, с которой она держалась.

— Вы не обязаны были это делать, — сказала она с легким удивлением в голосе. — Моя сумка, мне и доставать.

— Да, я видел, как вы готовились прыгнуть, — кивнул я.

Она склонила голову набок.

— Не смогли противостоять спонтанному порыву помочь женщине в беде?

— Вроде того.

Секунду она оценивала мой ответ, затем занялась сумкой: начала вынимать оттуда содержимое: длинный плоский кошелек-бумажник, темные очки, козырек от солнца, крем от загара — и складывать все это добро на руки блондинке. Опустошив сумку, хозяйка выкрутила ее, как белье.

— Твои фотографии промокли, — с сожалением сказала блондинка, открыв бумажник.

Брюнетка не обратила внимания на ее слова, продолжая выжимать сумку, скручивая ее то так, то эдак. Наконец она осталась довольна результатом и снова побросала вещи в сумку.

— Еще раз спасибо, — сказала она с заметным тягучим акцентом. Наверное, выросла в горах возле Буна или на западе штата, на границе с Южной Каролиной.

— Не за что, — пробормотал я, но не двинулся с места.

— Эй, может, он ждет вознаграждения, — вмешался Розовая Рубашка нарочито громким голосом.

Брюнетка взглянула на него и снова посмотрела на меня:

— Вам нужно вознаграждение?

— Нет. — Я отрицательно махнул ладонью. — Рад был помочь.

— Я всегда знала, что рыцарство не умерло, — объявила брюнетка. Я ждал издевательских ноток в ее голосе, но не услышал ничего похожего на насмешку.

Оранжевая Рубашка, прижимавший к себе блондинку, смерил меня взглядом, задержавшись на ежике волос.

— Морская пехота? — поинтересовался он. Я покачал головой:

— О нет, я не один из «избранных и гордых». Я хотел реализоваться по максимуму и пошел в армию.

Брюнетка засмеялась. В отличие от моего отца она иногда смотрела рекламу.

— Меня зовут Саванна, — сказала она, протянув руку. — Саванна Л инн Кертис. А это Брэд, Рэнди и Сьюзен.

— Джон Тайри, — сказал я, пожав протянутую руку, теплую и мягкую, как бархат, с внешней стороны, но с ощутимыми мозолями на ладони. Я вдруг осознал, как давно не притрагивался к женщине.

— По-моему, я должна вас как-то отблагодарить.

— Вовсе нет!

— Вы уже ели? — спросила она, не обратив внимания на мой ответ. — Мы как раз собирались устроить пикник, а потом пойти куда-нибудь, благо мест хватает. Хотите с нами?