Читать книгу - "Коллектор - Ульяна Соболева"

разбил коленку — я должен быть рядом, поднять его. В нашем доме не было места слабости. Если ты мужчина — ты защищаешь своих. Всегда.

Мы жили скромно, но гордо. У нас не было лишнего, но и нужды я никогда не чувствовал. Лепёшки матери, такие горячие, что пальцы жжёт, а ты всё равно рвёшь кусок и жуёшь, пока язык не обожжёшь. Холодная вода из ручья. Ты пьёшь её и чувствуешь, как ледяной поток пробегает по всему телу. Горы. Всегда эти прекрасные горы. Они были нашим миром. Нашим домом. Я думал, что они никогда не исчезнут.

Но всё изменилось. Жизнь не даёт тебе долго стоять в одном месте. Она ломает, рушит всё, что ты знал.

…Теперь эти горы — только во сне.

Щелчок, треск, будто дерево рухнуло в бурю, и всё. Нет ничего. Пустота. Одна секунда. Одна чёртова секунда. А потом ты стоишь, и тебе даже кричать нечем, потому что внутри — пусто.

Мне было семнадцать. Они возвращались домой с рынка. Отец за рулём, мать рядом. Они всегда ездили вместе. Отец говорил: "На дороге опасно, лучше вдвоём." А на этот раз он не смог её уберечь.

Сначала мы просто ждали. В доме. Я, брат и сестра. Ночь, ветер в окнах, ни одного фонаря в ауле. Дорогу совсем недавно сделали и то…из щебня. Мы думали, что они просто задержались. А потом пришёл сосед. У него глаза такие были… как у человека, который хочет что-то сказать, но не может. Он молчал, а я уже всё понял. Уже знал.

Машина. Лоб в лоб с грузовиком. Водитель грузовика заснул за рулём. Всё. Конец. Отец умер сразу. Мать тоже. Я не видел их тела. Но их привезли в мешках. Я помню эти мешки. Чёрные. Как ночь. Как будто сама смерть смотрела мне в глаза.

Я не плакал. Не было времени. Младший брат. Сестра. Маленькая. Она даже не понимала, что происходит. Брат ревел, а я стоял, смотрел на них и думал: "Теперь ты. Теперь это твоя жизнь. Тебе никто не поможет."

Похороны. Глина холодная, мокрая. Мы сами копали могилы. Руки стерли в кровь. Местные пришли, но никто не говорил лишнего. У нас не говорят. У нас либо делаешь, либо умираешь вместе с ними. Я выбрал первое.

Мне было девятнадцать, когда я уехал. Брат на шее. Сестру нужно было растить. Жрать нечего, денег нет. Я уехал за деньгами. А как иначе? Сначала в Грозный. Потом в Москву.

Москва встретила меня, как волк ягнёнка. Холодная, красивая и злая, чужая. Мне нравилась…но я ее боялся, как любой приезжий. Особенно не славянин. Без денег ты здесь — никто. Ты — пустое место. А я так не мог. Я не для этого сюда приехал.

Работал кем придётся. Грузил ящики, таскал цемент, мыл полы. Спал в подсобках. Хватал любую работу. Хоть за копейки. Хоть за что-то. Главное, чтобы отправить домой. Чтобы брат ел. Чтобы сестра училась.

Ты живёшь не для себя. Ты живёшь для них. Ты ходишь по улицам чужого города, слышишь чужую речь, но в голове только одно: "Ты не имеешь права сломаться. Ты не имеешь права остановиться."

Каждый рубль, каждый чёртов рубль — это был кусок их будущего. И если для этого нужно было сломать себя, я был готов. Я ломал. Снова и снова. Потому что я обещал. Потому что я их брат.

В полицию я попал случайно. Как-то так получилось. После всей этой грязной работы — таскать мешки, быть охранником, чтобы хватало только на доширак и отправить домой брату на школу — мне это показалось шагом наверх. Наивный, сука. Думал, что можно куда-то вырваться. Что если ты сильный, если держишь удар, то можешь взять своё.

Я был молодым, злым. Девятнадцать лет. Молот. Бей в меня сколько хочешь — только разозлишь. Рвал жилы. Занимался. Каждый день до изнеможения. Кулаки разбивал о стену, чтобы научиться бить больнее. Потому что в этом городе, чтобы выжить, тебе надо быть сильнее, злее, быстрее.

Когда друг предложил пойти в полицию, я подумал: "Почему бы и нет? Работа вроде бы стабильная, деньги чуть лучше, чем у грузчика. А я смогу." И я пошёл.

Форма. Бля, как мне нравилась эта форма. Не сама по себе, нет. А то, как на неё смотрели. Когда идёшь, а люди отворачиваются, опускают глаза. Когда ты заходишь, и они начинают мяться, проглатывают слова. Мне нравилось, что меня боятся. Это было как наркотик.

Я быстро понял, как всё устроено. Улица учит быстро. Здесь всё просто: ты либо волк, либо овца. Если ты слабый, тебя сожрут. Если ты сильный, ты жрёшь. Это система, и она не для слабаков. И мне это нравилось. Сначала.

Но потом… потом ты начинаешь видеть гниль. Эта работа ломает тебя изнутри. Тихо, по капле. Я думал, что это я держу их за яйца. А оказалось, что система держит меня. Она тебя или прогнёт, или выкинет. Здесь нельзя просто быть честным. Нельзя просто делать своё дело. Если ты не в теме, то ты — никто.

Тебя каждый день ставят перед выбором: прогнуться или быть сломанным. Кто-то берёт конверты. Кто-то закрывает глаза на то, что творят его "друзья". А кто-то просто делает вид, что ничего не происходит. Мне предлагали. Деньги. Много. Тупо за то, чтобы молчал.

Я не прогнулся.

Глава 8

Думал, что могу быть волком в стае шакалов. Но ты не можешь. Здесь тебя либо принимают, либо выкидывают. И меня выкинули.

Прокурорская проверка. Напарник, сраный предатель, кинул меня. На бабках. Мы работали вместе. Я ему доверял. А он использовал это против меня. Когда всё всплыло, он быстро слился. А на меня надели всё. Как будто я один всё это провернул.

Мой напарник оказался тварью. Продажной, мелочной, хитрой тварью, каких в жизни полно. Но я этого тогда не замечал. А если видел — закрыл глаза. Дурак, сука. Молодой и слишком уверен в себе, чтобы понимать, что в этом болоте каждый тянет на дно другого.

Мы шли на обыск. Обычное дело. Жалоба, долг, проверка. Ничего нового. Приехали, зашли. Хата — грязь, бардак, на столе бутылки, пачки сигарет, какие-то заляпанные документы. Всё как обычно. Я копаю в шкафу, он — у кровати.

И тут он зовёт меня. "Смотри," — говорит, и показывает пачку денег. Наличка. Много. Я смотрю на него,