Читать книгу - "Скальпель против волшебства - Мария Волконская"

– Нет, ара, – арис Эрдрин оттянул ее за рукав. – Лишиться знахарки – непозволительная роскошь для Греймура. Я самый старый и, видимо, самый трусливый из присутствующих. Я много лет не только боялся взглянуть этой тайне в глаза, но и старательно скрывал ее от других. Тянуть за рычаг должен я.

– Греттус! Стой!

Но было поздно. Он резко дернул рычаг.

Мир дрогнул. Пространство задрожало, загудело. Сперва негромко, потом яростно, как будто древний артефакт взывал к небесам, требуя вернуть ей молнии. Машина затрещала, и гул превратился в вой. Из глубины подвала донеслось шипение, словно огромный зверь втягивал воздух сквозь зубы.

– Бегите! – вскричал Эрдрин.

Смотритель схватил ее за плечо и вытащил в последний миг. Они выбежали в коридор, спотыкаясь понеслись по лестнице. Позади свет разрезал тьму ослепительной вспышкой, раздался глухой удар, будто из-под земли ударило что-то тяжелое. Пыль вылетела вверх, и люк закрылся сам, как крышка гроба.

Рита, кашляя, отпрянула, присела на корточки, стараясь унять шум в ушах и выровнять дыхание. Рядом с ней кашлял смотритель, зачем-то принявшийся перевязывать сбившейся шейный платок, сегодня красный.

– Греттус! – Она бросилась к проему, ломая ногти подняла крышку люка. В лицо ударило облако штукатурки. Девушка чихнула от запаха горелой проводки и позвала еще раз: – Греттус!

«О, святой факториал! Как я могла его бросить? Что я скажу Лорду?!»

Сначала стояла тишина. Только слышно было, как медленно оседает взвесь после взрыва, мелко стуча камушками по ржавым ступеням.

Потом раздался шаг. Второй. И вот он вышел, медленно, как из тумана. Перепачканный в сажу с ног до головы, пальто исполосовано, волосы стояли дыбом.

– Рита, – сказал он, вытирая кровоточащую рану на голове рукавом. – Похоже, я растерял все свое очарование. Я говорю, как нормальные люди.

Рита засмеялась и заплакала одновременно. А он, все еще слегка пошатываясь, добавил:

– Оказывается, наука – это почти также весело, как и магия!

Она всматривалась в его лицо и внезапно поняла: под этими руинами скрывалось вовсе не прошлое. Это был не забытый мир, а тот, что мог бы наступить, если бы человечество свернуло на иную тропу. Не отсталость, а альтернативное будущее. Эльдория выбрала магию и, обретя ее, слишком поспешно отвергла технологии, как будто одно исключало другое. Но, быть может, настала пора вернуть себе оба дара – и науку, и волшебство, объединив их в нечто большее.

24

Глава 24

В кабинете было на редкость тихо, только поскрипывал старый глобус, который Тарис то и дело подкручивал пальцем.

На столе лежала папка с выцветшими листами. Чертежи, таблицы, фрагменты схем, на которых переплетались рукописные формулы и геометрические построения. Уголок одного листа был заляпан чем-то, напоминающим вишневый джем. Типичный Греттус.

Лорд провел рукой по краю страницы, прищурился. «Распределение тока в замкнутой цепи» – гласила надпись, выведенная терпеливым, педантичным почерком. Да, он мог бы разобрать слова, даже понять принцип. Но в отличие от Греттуса, для которого техника была живым существом, Тарис воспринимал ее как нечто чуждое, даже пугающее.

Он хмыкнул, переворачивая очередной лист с таинственными знаками. Греттус оставил папку в полной уверенности, что Тарис впечатлится, уверится в необходимости возрождения научного знания и кинется отстраивать башни и восстанавливать рудники.

Для лорда это были просто каракули. Он давно признал, что по уровню интеллекта Греттус намного превосходит его. Что же касается магической силы… тут оба признавали первенство Бэлкинга.

– Я вернусь вечером. Ты не представляешь, что мы сможем сделать с помощью Грозового камня. Ты мне еще спасибо скажешь! – произнес чуть рассеянным, по-студенчески вдохновленным голосом Греттус и умчался в либерею.

Лорд любил этого странного юношу, хотя и не всегда понимал, что творится у того в голове. Тарис радовался, что к другу вернулась речь, но боялся, что теперь его и вовсе станет невозможно заткнуть.

Он потянулся за кружкой, но чай остыл. Из окна дул сырой, холодный ветер, предвестник ливня. На горизонте уже сгущались облака. Еще немного, и все накроет серым пологом.

Тарис подумал о каралисках. До сих пор до конца не верилось, что в эту грозу они не нападут на город.

Подумал о Маргарите. Наверняка снова погрузилась в сердце хаоса, вся перепачканная в чужие телесные жидкости и свои вонючие зелья.

Ему было обидно, что его не позвали в библиотеку. Лорда передернуло, когда он представил, чем все могло закончится. Магия лекарки спасла их или счастливый случай, но при мысли о том, что он мог потерять их обоих, сердце пропускало удар, заставляя сделать глубокий вдох.

Он вернулся к папке, когда дверь распахнулась без стука.

На пороге стоял один из отряда городской стражи. Этого, кажется, звали Фринг, не самый тупоголовый и потный из дружины.

– Светлейший, – он еле перевел дух, пригладил растрепанные черные волосы. –Там, на горе… ара Марго, – дыхание у него сбилось. Мужчина согнулся, оперся руками о колени, жадно хватая воздух. – Грейтон… Они хотят избавиться от нее.

Тарис поднялся без лишних движений, легко, почти беззвучно. Извлек из шкафа пару перчаток и подошел вплотную к охотнику:

– Закрой глаза и представь себе это место. Как можно четче, я не хочу оказаться на вершине сосны.

Он коснулся лба ничего не понимающего Фринга и выпустил немного силы. Теперь это давалось так просто, так легко. И что раньше казалось ему таким уж сложным?

Перед внутренним взором медленно распускалась карта. Не та, что рисуют чернилами, а другая, выжженная в чужой памяти: тропы, кряжи, обрывы.

Теперь лорд знал, куда идти. Магия в нем откликнулась мгновенно, внятно и без малейшего сопротивления. Энергия закрутилась вокруг, будто втягивая в себя воздух, готовясь к прыжку. Он сосредоточился и медленно выдохнул.

В этом перенаправленном потоке, где пространство переставало быть линией, становясь сжатой точкой, все, что имело значение – ее образ. Образ Маргариты.

– Оповести старосту, – успел сказать Тарис перед тем, как комната мигнула перед глазами и исчезла.

***

Впереди мелькнуло лицо Риты. Она стояла в лесу, между скалами, волнистая прядь выбилась из-за уха, губы шевелятся. Он понял, что не слышит ее, потому что еще не прибыл.

Знакомая резь в висках. Щелчок, будто кто-то затянул струну и отпустил.

Тарис появился на тропе. Под ногами – острые мелкие камни, скользящие с откоса. Холодный, резкий воздух, насквозь пропитанный хвоей и пылью. Впереди, на пригорке, виднелись силуэты. Один, темный и