Читать книгу - "Последняя любовь Аскольда - Наталья Шатрова"

Старший муж вовсе не был таким уж добрым, просто служил у Олега уже много лет и знал, что тот не потерпит недоброжелательного отношения к новым мужам, желавшим присоединиться к его рати.

Ярина между тем уже проехала в свою усадьбу. Бажан, довольный, что так мирно разрешилось дело, велел своим людям двигаться следом за повозкой жены.

Дворовые, увидев хозяйку живой и невредимой, с причитаниями окружили ее. Последние полгода люди жили в страхе, не зная, что им делать. Гридни Аскольда постоянно наведывались в усадьбу, грабили, забирали все продукты, допытывались о Ярине, от которой не было никаких вестей.

Челядь не знала, ждать хозяйку или искать новую работу, и только преданность покойному Гордяте удерживала их в усадьбе. Да и новые жильцы из Олегова войска последние запасы съели и теперь все жили впроголодь, благо лето на дворе и можно перебиться крапивой-лебедой.

Свалив на хозяйку все свои невзгоды и печали, выговорившись, замолчали, уверенные: раз хозяйка вернулась, то все их заботы будут решены враз.

Ярина, слушая жалобы, тоже всплакнула, поблагодарила людей за преданность. Затем представила им своего мужа, сказав, что вольных не держит, если они не желают служить новому хозяину, могут уходить.

Ответом ей были облегченные вздохи. Хозяин – мужчина лучше некуда: наведет порядок, приструнит наглых, обеспечит работой, с голоду умереть не даст. Вон и дружина при нем боевая – в любое время заступится, накажет обидчиков.

Новый хозяин действительно оказался не нюня: выявил главных дворовых, назначил им обязанности и прогнал всех со двора, приказав освободить место для въезда своей дружины. Дворовые быстро разошлись.

Ни о чем больше не беспокоясь, Ярина прошла в свою светелку, велела срочно приготовить горячую воду, распаковать поклажу и достать платье.

Вскоре, чистая и нарядная, она покинула усадьбу, со спокойной душой переложив все заботы на мужа.

Встреча с дочерью пугала и смущала Ярину, пока она ехала в усадьбу Веселина. Ведь она всего раз держала малютку на руках и теперь, как ни старалась, не могла представить себе, какой та стала.

Едва повозка подъехала к усадьбе, навстречу ей вышли Веселин и Белава. Увидев Ярину, Белава заплакала. Ярину, в свою очередь, поразили осунувшиеся, постаревшие лица обоих, будто за время, что ее не было, на них обрушились непоправимые несчастья. Она и не подозревала, как была недалека от истины.

Белава пригласила сестру в избу. В светелке было темно, пахло пылью, плесенью, кое-где свисала паутина. Ярина с удивлением огляделась по сторонам: всюду следы запустения, будто изба стояла долгое время без хозяев.

– Не удивляйся, – Белава смахнула с глаз слезу, – мы с Веселином были в бегах. С твоей дочерью все хорошо, не волнуйся. Ее Дар увез в свою вотчину еще осенью, ведь сразу после твоего ухода нас посадили в поруб. Лютый устроил нам побег. Всю зиму мы провели в северянской глуши, а когда узнали, что Олег Киев взял, решили вернуться. Вчера только наконец-то добрались до дома. От Дара здесь весточку получили, что все у них спокойно, мирно, девочка растет здоровенькой. Ну а ты где была все это время? Впрочем, вижу, что высоко поднялась!

Ярина смущенно кивнула и принялась рассказывать о себе. Слушая сестренку, Белава споро накрывала на стол.

– А где Ворося? – удивилась Ярина.

Она уже давно хотела спросить о ключнице, зная, что та не допустила бы беспорядка в избе, когда хозяева были в отъезде. На лицо Белавы набежала легкая тень, снова состарив ее.

– Ворося повесилась сразу же, как узнала, что мы сбежали из поруба. Наверное, боялась мести, или совесть замучила.

– Почему?

Белава пожала плечами.

– Я с ней не говорила, но ходят слухи, что это она выдала нас Аскольду. Я не виню ее. Она узнала, что ее брат Жихарь не утонул во время шторма, а был убит Лютым, хотя команда Веселина клялась держать рот на замке. Но нельзя полностью положиться на людей, обязательно найдется такой болван, который расскажет все своей женщине или еще кому-нибудь, – и полетела молва. Не знала я, что Ворося так сглупит, могла бы и поговорить с нами, высказаться. Но, ты знаешь, может, это покажется тебе ненормальным, я не жалею, что сидела в порубе с Веселином. Мы тогда впервые много разговаривали, узнали друг друга лучше и вроде бы роднее стали, бережнее относиться начали друг к другу, поняли вдруг, что наша любовь вечная, даже если мы сгинем в порубе безвестно. Я, конечно, не могу точно передать те чувства, но, похоже, что мы и смерти не боялись, потому что вдвоем были. И хватит о грустном, видишь, я уже на сносях, чую, что мальчик родится. Я так счастлива! Да и у тебя, вижу, все хорошо. Почему ты не взяла мужа сюда?

– Бажан сегодня очень занят, надо устраиваться на новом месте, размещать людей. А мне не терпелось поскорее увидеть тебя и дочь. Жаль, что ее нет, но я думаю, что вдали от Киева ей будет лучше, спокойнее.

– Да, ты права. Девочке незачем знать, кто она. Дар и Милава вполне могут считаться ее родителями, а ты – теткой. Так будет безопаснее и ей, и нам.

Женщины проговорили до сумерек. На прощанье Ярина пригласила Веселина с Белавой к себе в усадьбу. Сестра заверила, что они обязательно придут знакомиться с Бажаном.

Вернувшись в усадьбу, Ярина рассказала мужу о дочери.

– Не печалься, милая, у нас тоже будут дети. А твоей девочке не позавидуешь: вдруг она узнает, что не воеводская дочь? Пусть живет у твоего брата, где никто не будет знать о тайне ее рождения.

Бажан ласково обнял жену, подвел ее к ложу, покрытому мягким покрывалом и заботливо усыпанному цветами.

– Я сенным девкам велел принести цветы. Мне нравится любить тебя среди благоухающего головокружительного запаха, как в наш первый день, помнишь, на праздник Ярилы?

– Да…

Ярина обняла мужа за шею, притянула его голову к своему лицу и с упоением впилась в его губы долгим поцелуем. Он же начал срывать с нее одежды. Несколько дней, проведенных в пути, лишили их возможности близкого общения, и теперь оба желали наверстать упущенное. Раздевшись, они бросились на ложе, приминая обнаженными телами цветы.