Читать книгу - "Моя Мэдди - Тилли Коул"

и схватил его за руку. Он напрягся от удивления. Но мое сердце снова заплакало. Мать Ашера тоже покончила с собой. Я перевел взгляд с Ашера на Флейм. Они были двумя ударами моего сердца, и их оставили одних. Я снова обнаружил себя сосредоточенным на реке. В течении, в духе самой воды жил Исайя. Брат Кейд, которого я знал, что я бы тоже любил безмерно. Три мальчика Кейд, все сломленные отцом, которого они любили безоговорочно. Все, чего они когда-либо хотели, это чтобы любовь вернулась. Они так и не получили своего самого заветного желания. Я закрыл глаза и почувствовал, как по моим щекам течет слеза, как бы я ни старался ее сдержать. Они остались, веря, что их не любят. Они отталкивали всех, принимали плохие решения относительно людей, потому что не знали, как любить или как быть любимыми.

Я поднесла обе руки к губам. Я поцеловала тыльную сторону ладони Эшера, а затем тыльную сторону ладони Флейм. Я повела их вперед, оставив наших друзей позади. Я провела большим пальцем по пульсу Флейм. Он был учащенным. Когда мы остановились на мелководье реки, вода была всего в нескольких дюймах от нас, Флейм прошептала: «Мэдди…» Я повернулась к мужу и заметила, как явно в его темном взгляде отразилось отчаяние.

«Ты так и не попрощался, Флейм, с Исайей. Они забрали его у тебя, когда бросили его прах в эту реку. Они украли твое законное прощание». Я положила голову ему на плечо. «Пришло время тебе попрощаться… мы здесь, чтобы ты попрощался со своим младшим братом». Дыхание Флейма стало прерывистым. Я посмотрела на Ашера. Его лицо было поражено. «Исайя тоже был твоим братом, Ашер», — тихо сказала я. Слезы текли по щекам Ашера, но он не двигался. «Хотя ты его не знал, Исайя был твоим старшим братом».

Я прочистил горло и уставился на реку. Рядом с нами находился небольшой деревянный мост. «Я не знал тебя, Исайя», — начал я. Ашер и Флейм напряглись. «Жаль, что я тебя не знал». Я улыбнулся, представив себе ребенка с темными волосами и темными глазами, как у двух братьев Кейд, которые возвышались надо мной. «Я думаю, ты вырос бы высоким и сильным, как Ашер и Флейм». Я почувствовал, как слеза Ашера упала мне на тыльную сторону ладони. Флейм остался неподвижен. Я молился, чтобы мои слова успокоили его израненную душу. Течение реки подстегнуло меня продолжить.

«Ты был благословением. Каждый младенец им является». Флейм подавился криком. Я не хотела ничего, кроме как обнять его. Но мне пришлось обнять и Ашера. «Тебя любили, малыш. Тебя так любили твоя мать и твой брат... Джосайя». Когда я произнесла его имя, Флейм отступил. Он попытался отстраниться от реки, но я держалась, удерживая его рядом. «Ты был чист и хорош. Ты заслужил от жизни гораздо больше, чем получил». Легкий ветерок развевал мои волосы. Я не могла не представить нашего ребенка на руках у молодой Флейм, зовущего на помощь, его маленькое дыхание ограничено, когда эта помощь так и не пришла. Когда эта картина поразила меня, глубокая тяжесть травмы Флейм открылась моему и без того израненному сердцу. Быть свидетелем такой трагедии, терпеть ее, не понимая мира, было, несомненно, самым худшим. Мне хотелось заключить Флейма в теплые объятия и никогда не отпускать его, чтобы никто в этом испорченном мире никогда не смог добраться до него, чтобы он никогда больше не чувствовал себя ничтожеством.

Я должен был это закончить, я должен был довести это до конца.

«Но Бог хотел, чтобы ты вернулся домой», — продолжил я. «Твоя мама нуждалась в тебе снова в своих объятиях». Я почувствовал, как наш ребенок пошевелился, и мое лицо сморщилось от грусти по мальчику, который так и не выжил, который так и не узнал Флейм или Эшера, который не почувствовал их братской любви. «Бог забрал тебя от злого человека, который хотел причинить тебе вред».

Флейм тяжело дышал, пытаясь сохранять спокойствие. Когда я повернулся к Эшеру, его щеки были покрыты слезами. Его глаза были красными от сильного плача. Но он стоял стойко и сильно. Оба моих брата Кейда тоже. Они понятия не имели, как я ими гордился, или насколько они были поистине чудесны.

«Он избавил тебя от зла, которое не мог позволить тебе вынести, и поместил тебя в Свою безопасность и в объятия твоей любящей мамы». Я смахнул слёзы. «Но, сделав это, ты, Исайя, так и не попрощался со старшим братом, который всегда старался тебя защитить. Который держал тебя, утешал и любил тебя до последнего вздоха, переходя из этого жестокого мира в мир мира, света и любви». Я замолчал, чтобы восстановить голос. «Старший брат, который считал, что причинил тебе боль, старший брат, который наказывал себя за это каждый день. Это, когда всё, что он делал, это пытался — пытался любить тебя таким, какой ты есть, и молился, чтобы ты никогда не оставил его».

Боковым зрением я увидела, как Флейм опустил голову. Когда я подняла на него глаза, его глаза были закрыты. Но из уголков текли слезы. Это было моей погибелью. Повернувшись к руке Флейма, я подняла его руку, теперь сжатую в моей, и поцеловала ее. «Сегодня мы пришли попрощаться, Исайя. Чтобы сказать тебе, что тебя так любили, и по тебе скучали. Тебя не хватает каждый день». Солнце начало садиться, лучи мерцали на зеркальной поверхности реки, отбрасывая свет, напоминающий блеск бриллиантов. «У меня было не самое лучшее начало в жизни», — призналась я. Флейм замерла. Подняв глаза на мужа, я подождала, пока он не посмотрит на меня.

«Как и ты, Исайя, Иосия спас меня. Он вывел меня из жизни рабства и постоянной боли в жизнь, настолько полную счастья, что я все еще едва верю, что это реально». Я убедился, что удерживаю взгляд Флейма. «Он любит так чисто, так глубоко и так искренне. И я знаю, что он любил тебя так же». Я сжал руку Ашера. «Так же, как он любит всех своих братьев». Я улыбнулся, хотя мои губы дрожали. «Флейм будет лелеять своего ребенка так же. Он никогда не причинит ей или ему вреда, как он никогда не причинил вреда тебе». Я закрыл глаза. « Самые чистые души могут не прожить долго ». Я вспомнил писание из моих дней в Ордене. « Праведные погибают, и все же никто не принимает это близко к