Читать книгу - "Рыцарь света - Симона Вилар"

При мысли о ней Мод охватывал гнев. Эта девушка, если не проследить за ней, могла доставить немало неприятностей. Ведь уже примчались гонцы от епископа Илийского и графа Арундела, которые не скрывали своего возмущения действиями принца. И если он не даст скорейших пояснений, если леди Милдрэд выступит и сообщит, что замок захвачен, а упомянутого Артура ле Бретона там нет…

Но, похоже, юная саксонка так скоро не избавится от Юстаса. И все же ее участь наследницы немалого состояния и владелицы земель могла заинтересовать немало лордов. Поэтому Мод пока старалась держаться в стороне и не пожелала принять девушку до того, пока не переговорит с сыном. А тот, похоже, просто счастлив, что ему достался подобный трофей. Наверное, им со Стефаном еще раньше надо было бы прислушаться к словам Генри Винчестерского, уверявшего, что принц серьезно увлечен саксонкой. Но тогда они не обратили на слова епископа внимания, считая это вздором и легкой прихотью сына. И вот выходило, что Юстас замыслил все это ради Милдрэд. И это он, который ранее ни к кому не испытывал приязни, жил так, словно вел борьбу с целым светом, всегда оставаясь волком-одиночкой. А ведь он не мог игнорировать английскую знать, и теперь ему надо очень постараться, чтобы лорды и церковники не обвинили его в разбое, не посчитали преступником и… Что уж там говорить, Юстас сейчас как никогда был близок к тому, чтобы не только самому стать изгоем, но и бросить тень на весь их дом!

Поэтому, когда принц появился в зале Хедингема, Мод, с трудом сдерживая раздражение, выслала придворных и стала ждать объяснений от сына. Но он не спешил начинать разговор, а лишь молча прогуливался вдоль больших арочных окон зала и на фоне вливавшегося в них света походил на темную тень. Но когда он поворачивался к возвышению, где в кресле восседала королева, она видела его довольную и какую-то сытую улыбку. Мод почувствовала оторопь, отметив это плотоядное самодовольство на лице принца.

— Надавать бы вам пощечин, Юстас.

Он наконец удостоил мать взглядом. Облаченная в бордово-розоватое одеяние, которое не только не красило ее, а словно подчеркивало, как она постарела, Мод имела изнуренный и болезненный вид. Еще недавно довольно полная, королева сильно исхудала, ее лицо покрылось глубокими морщинами, а кожа обвисла.

— Вы что-то сказали, матушка? Ах да, пощечины. Сколь часто вы отпускали мне их в былые годы! Но то время прошло. Теперь вы должны помнить, что перед вами не воспитуемый вами мальчишка, а английский принц, будущий король Англии.

— Ты вряд ли станешь королем, если от тебя отвернутся наши сторонники. А все твои действия…

— Успокойтесь, мадам, — резко прервал ее сын. — Я ничего не делаю, не подумав о последствиях. И если я совершил какую-то ошибку, то только в том, что велел привезти в Хедингем леди Милдрэд. Но как я мог предугадать, что вы вдруг решите обосноваться тут со своим двором?

— Обосноваться тут? Ты что, совсем потерял разум? Хедингем — моя любимая резиденция, я часто приезжаю сюда, чтобы следить за возведением нескольких окрестных монастырей. Так я стараюсь расположить к нашему дому церковников, чьи молитвы нам скоро потребуются, когда твое нападение на Гронвуд-Кастл и убийство лорда Эдгара навлечет на нас немало неприятностей.

— Не навлечет. К тому же, осмелюсь напомнить, матушка, вы сами поддержали мой план по захвату Гронвуда.

— Но я надеялась, что так ты сможешь захватить лазутчика Артура ле Бретона. Надеюсь, хоть это у тебя вышло? Или тебя заботила только охота за белокурой саксонкой?

Юстас медленно повернулся и посмотрел на мать. Мод вздрогнула — столько в его светлых глазах было чего-то необъяснимого, дьявольского.

— Давайте больше не будем говорить о леди Милдрэд, — с холодным спокойствием произнес он. — Что же касается Артура ле Бретона, то он погиб у меня на глазах.

— Как досадно!

Но это сообщение вызывало не только досаду. Теперь у них не было того единственного свидетеля, показания которого могли бы оправдать нападение на Гронвуд-Кастл. И Мод особенно не понравился тот факт, что сыну даже не удалось найти его тело. Когда госпитальер погиб, пытаясь защитить дочь Эдгара, Юстас и его люди были отвлечены пришедшей в полное отчаяние Милдрэд, да и неважным тогда, среди всеобщей суматохи, казалось возиться с телом павшего. Позже, когда принц все же приказал привезти тело лазутчика Матильды, выяснилось, что кто-то уже унес его и постарался похоронить. И они не знают где.

— Тело анжуйского шпиона необходимо разыскать, — заметила Мод.

— Боюсь, что это вряд ли возможно, мадам.

И Юстас стал рассказывать, что, когда они уже считали Гронвуд-Кастл своим, им пришлось выдержать настоящую осаду. Ибо с утра к захваченному замку стали стекаться люди барона, настроенные более чем воинственно. Прибыли рыцари и вассалы Эдгара, съехались его соседи-саксы, а ведь королева в курсе, насколько это племя сильно в Денло, как они держатся друг друга. И самое странное, что отбить замок их настраивал какой-то монах. Как позже узнал Юстас, даже не местный уроженец, а один из гостей Эдгара. Этот монах взялся писать послания и отправлять их ко всем лордам-союзникам гронвудского барона, так что народу все прибывало. В результате Юстас и его люди, после того как на них напали местные саксы, вынуждены были закрыться в замке и поднять мосты. Более того, те из людей принца, кто не успел укрыться в замке и еще шастал по округе в поисках поживы, были схвачены толпой и просто растерзаны.

— Юстас, но ведь с тобой был Хорса, а он весьма влиятелен в том краю. Неужели он не смог утихомирить своих соотечественников?

— Да, Хорса был со мной, — кивнул Юстас, — однако оказалось, что жители Денло почитают Эдгара куда более Хорсы. И когда я велел своему саксу выйти на стену и начать переговоры, его не стали слушать и сразили камнем из пращи. Так что Хорса теперь отлеживается в аббатстве Бери-Сент да стенает по утерянной для него леди Гите.

— Пресвятая Дева! А что с баронессой?

Юстасу ничего не оставалось, как поведать матери все. Он рассказал, что собирался отдать Хорсе столь желанную для него женщину, а вместе с ней власть над Гронвудом, ибо ему нужен был там верный человек; описал, как Гита отбивалась от Хорсы, заявив, что лучше смерть, чем быть с ним; как Эдгар сам убил жену, метнув в нее нож, причем сделал это столь стремительно, что никто, даже Хорса, не успели опомниться.

Королева сотворила крестное знамение и стала читать молитву. Юстас не перебивал мать, но был несколько удивлен, когда Мод негромко сказала, что и ранее ходили слухи, что Гите суждено умереть от руки мужа. Некогда это предрекла перед смертью первая жена Эдгара Армстронга, которая при жизни очень ревновала супруга к саксонке из фенленда[43]. И хотя прошло столько времени и в это мало кому верилось, но вот… все сбылось.

Юстаса мало взволновал рассказ матери. И он сухо продолжил, как обезумевший после смерти любимой женщины Хорса просто искромсал секирой Эдгара. Так что смерть гронвудского барона на его совести. Весть об этом уже распространилась, и теперь Хорса проклят в тех краях и вряд ли сможет когда-нибудь туда вернуться. Юстасу даже пришлось защищать Хорсу, когда собравшаяся под Гронвудом знать стала требовать голову этого сакса.