Читать книгу - "Дважды два - четыре - Джейн Фэллон"

В этом месте она чуть не расхохоталась — не от радости, нет, от смехотворности ситуации в целом. Самоуверенность Люка как будто дала трещину, он явно старался сменить тему, заговорить о работе. Но Иза не пожелала снимать его с крючка.

— Я хочу сказать, ничего хуже даже не придумаешь, правда? — спросила она. — Нет ничего омерзительнее такой лжи. Подумать только, что тебя обманом вынуждают стать тем, кем ты сознательно быть не желаешь. Например, любовницей. Я, например, никогда — даже через миллион лет — не согласилась бы стать чьей-то любовницей.

Тут она замолчала, дав ему последний шанс признаться. Люк предпочел от него отказаться, предложил вместо этого выпить еще, встал из-за столика, взяв их бокалы. Тогда Изабелл разозлилась по-настоящему. Он как бы думал, что, если отвлечь ее на минуту, она забудет все, что сказала. Видно, вообще не собирался вести себя честно. Иза даже заподозрила, что он пройдет мимо стойки бара и двинется дальше. Сбежит вместо того, чтобы выслушивать ее музыку. Она была готова на убийство.

— Ведь я и есть любовница, правда? Развлечение на стороне?

Люк поспешно уселся. Сказал, что никогда не хотел, чтобы так вышло. Что чувствовал себя несчастным, что у них с женой был тяжелый период и он впервые пошел на такое (разумеется, хмыкнула Изабелл). Признался, что давно собирался оставить Изу, но неожиданно по-настоящему полюбил. Понял, что влюбился без памяти, и не смог бросить. Говорил все это как бы для того, чтобы ей стало лучше. Были слезы с обеих сторон. Потом Люк объявил, что, влюбившись, действительно хочет уйти от жены, и Изабелл решила немедленно прекратить это дело, пока он ее снова не уболтал.

— Это ужасно, — вздохнула она. — Страшно, как легко было бы ничего не менять, просить его оставить жену…

— Ты поступила правильно, — заверила я.

— Знаю. Только это вовсе не означает, что я довольна. Опять одна осталась. Попала в полную зависимость от мужчины, который мне искренне нравился. Я хочу сказать, он для меня был воротами в новую жизнь. Боже, какая я дура…

— Приходи к нам. Мы ничего делать не собираемся, только смотреть телевизор.

— Пожалуй, — согласилась она. — Не хочется сейчас сидеть в одиночестве.

До конца вечера мы с Изабелл и Дэном валялись на диванах в гостиной. Ей на глаза то и дело наворачивались слезы, мы поспешно заводили какой-то пустой разговор, приносили платки и салфетки. Я ей еще не рассказала о просьбе, с которой Алекс обратился ко мне, потому что на самом деле не знала, что делать. Возвращение Изы к Алексу — последнее, чего мне хотелось бы. Не только по собственным эгоистическим соображениям, хотя с виду, конечно, похоже на то. Просто я не верю, что он действительно хочет вернуться, и даже если хочет, вряд ли их брак станет лучше на втором круге. С другой стороны, я получила хороший урок. Не мое это дело. Пусть Изабелл сама решит, что ей нужно, а для этого она должна знать все факты. Я имею в виду, действительно все факты. Значит, если сказать, что Алекс просил передать, что понял ошибку и отчаянно жаждет возобновить отношения, то надо рассказать и полную правду о его признании в любви ко мне, о требованиях оставить Дэна и даже о других женщинах. Изложить историю с обеих сторон и абсолютно ничего не советовать, не пытаться склонить ее в ту или в другую сторону. Не знаю, получится ли, даже если решусь. Лучше обождать, обсудить сперва с Дэном. Дело терпит. В любом случае Изабелл сейчас не в состоянии принять столь важное решение.

Ребекка и Дэниел. И Изабелл. Неплохо.

Лорна выглядит хорошо. Как бы преобразилась за ночь. Платье отглажено, ногти покрыты лаком, прическа еще так себе, но волосы хотя бы вымыты. Когда я в двадцать минут десятого проходила мимо ее кабинета по пути в приемную, она, кажется, наводила порядок, набросав на пол кучу старых бумаг. Не знаю, хороший ли это признак, или у нее действительно маниакальный психоз, но я почла за лучшее прошмыгнуть мимо даже не поздоровавшись.

На моем столе стоит огромный букет цветов, на карточке написано мое имя. Я взяла ее, прочла и вспыхнула от гордости. «Не могу выразить благодарности. С любовью, Кэтрин». Поставила его в старую вазу, сижу и любуюсь. Никто еще не присылал мне цветов на работу. По крайней мере, по поводу, связанному с работой.

Чуть позже позвонила Лорна, попросила зайти. Хотя это происходит во второй раз за последние два дня, случай необычный. Она знает, что я себя ее помощницей не считаю, и вряд ли зовет меня, чтобы обсудить девичьи дела. Я пробормотала, что занята, и пообещала явиться через минуту. Потянула время, налив себе чаю, потом предупредила Кей:

— Если через десять минут не вернусь, присылай помощь.

Она рассмеялась и пожелала удачи.

Кабинет Лорны выглядит теперь не менее аккуратно, чем она сама. Она мне махнула из-за стола, приглашая сесть напротив.

— Ребекка, я должна поблагодарить тебя за прикрытие.

Я разинула рот. Просто поблагодарить?

— Не за что, — с трудом выдавила я.

— Ты очень хорошо поработала, — заключила она.

Я поняла, что можно уходить.

— Ну, теперь ты вернулась…

— И спасибо тебе за вчерашнее, — добавила Лорна. — Без тебя этот ленч обернулся бы катастрофой. Просто хочу, чтоб ты знала, как я это ценю.

— Н-ну… спасибо.

— В любом случае, — сказала она, — теперь я действительно вернулась и чувствую себя гораздо лучше.

— Хорошо. Я рада, — сказала я.

И правда, выглядит она сегодня гораздо лучше, хотя нам обеим, конечно, известно, в каком плачевном состоянии она находилась вчера в это самое время. Впрочем, никто не собирается вспоминать. Я поднялась, собираясь уйти. Лорна кашлянула, как бы приглашая к продолжению разговора.

— Вчера вечером я говорила с Алексом, — сообщила она, и я прочно уселась, желая услышать дальнейшее.

— И что?

— Кружила возле его дома, ждала, когда вернется, чтобы поговорить. Ты была права. Он никогда меня не любил. Ты говорила правду: он любил тебя.

— Лорна, мне очень жаль, — пробормотала я, испытывая чувство неловкости.

— Собственно, знаешь, теперь, когда он, наконец, признался, все в полном порядке. Можно жить дальше. Надо только пережить стыд за собственную глупость… — Голос Лорны дрогнул, прервался. Видно, в данный момент я обречена находиться в кругу отчаявшихся, плачущих женщин. Что тут сделаешь? Утешение может быть воспринято как вмешательство в личную жизнь. — Сосредоточусь на работе, — сказала Лорна, взяв себя в руки. — Я очень тебе благодарна, что у меня есть работа, на которой можно сосредоточиться. За тем я тебя и звала. Чтобы сказать тебе это.

— Ну, если тебе будет легче, то знай, я с большим удовольствием занималась делами. Правда.

— И неплохо справилась, — улыбнулась Лорна. По крайней мере, так мне показалось. Трудно точно сказать — она улыбается очень редко. Может, у нее желчнокаменная болезнь?