Читать книгу - "Ночь огня - Барбара Сэмюел"

Перевод был почти готов, а с помощью влиятельного мецената Кассандра сумела возбудить к нему интерес издателя, согласившегося издать перевод, выполненный женщиной. Кассандра хотела опубликовать его под собственным именем.

Она не позволила себе уделять много внимания тому, как публика может воспринять ее работу. Кто-то станет возмущаться, кто-то смеяться над переводом, потому что это не женское дело, некоторые скажут, что она отклонилась от стандартов, которые они же установят, будут и другие критики, все выступления которых можно будет свести к тому, что Кассандра сделала перевод не так, как это сделали бы они.

Но все-таки ей хватило смелости сделать это, рискуя подвергнуться осмеянию за искренность и честность. Эту смелость придали ей Бэзил и Аннализа.

По солнцу пробежало облако, и, как будто вызванный внезапной нехваткой света, по саду пронесся ветер, сбивая листья вокруг ствола дерева и ножек стола. Вскрикнув, Кассандра удержала листы, над которыми работала. Пора возвращаться в дом, но она оттягивала этот момент.

– Тебе помочь?

Услышав голос брата, Кассандра вздрогнула. Джулиан, разрумянившийся от осеннего воздуха, протянул руку к камню, придерживавшему ее заметки.

– Спасибо, становится ветрено, к сожалению, мне придется зайти в дом.

– Все равно я пришел, чтобы отвлечь тебя от этой скучной работы, – сказал он, собирая чернильницу и стопу исписанных листов. – Ты давно не показывалась в обществе, все спрашивают о тебе.

Кассандра нахмурилась, но ответила только тогда, когда они зашли внутрь. Она положила вещи на загроможденный стол и покачала головой:

– Спасибо, Джулиан, но мне не хочется заниматься светскими сплетнями. Все эти люди слишком любопытны и болтливы.

– Какой язык! – насмешливо прокомментировал он и усмехнулся.

– Что это с вами сегодня, сэр? Вы такой же озорной, как Гэбриел. Я что, превратилась в предмет насмешек?

Он тихонько рассмеялся и вынул у нее из руки перо.

– Просто у меня для тебя сюрприз. Надень самое красивое платье и идем со мной. Ни слова более.

Она наклонила голову, улыбаясь озорному блеску его глаз. Кассандра вспомнила, что должен был приехать известный фехтовальщик, приглашенный для поединка с королем, и, может быть, Гэбриел будет с ним состязаться на публике. Или, может быть, предстояла какая-то вечеринка, которая должна ей понравиться.

– Ну хорошо, – ответила она. – Стоит посмотреть на то, что вызвало твою улыбку. Я скоро вернусь.

Джоан торопливо помогла Кассандре одеться в ее любимое платье из зеленой парчи и причесаться. Надевая капюшон, чтобы не простыть на холодном ветру, Кассандра устремилась обратно вниз. Джулиан помог ей сесть в ожидавшую их карету в тот момент, когда небо окрасилось в розовый цвет заката.

– Не намек ли это на то, чем мы занимаемся? – спросила она.

– Нет.

Он похлопал ее по руке, и ее сердце неожиданно сжалось от какого-то предчувствия.

Когда карета остановилась, Кассандра нахмурилась:

– Кофейная лавка? Это, случайно, не любимое место Гэбриела?

– Оно самое.

К тому же там было полно народу. Сквозь раскрытое окно она увидела, что внутри целая толпа – мужчины в камзолах и шляпах, стоявшие плечом к плечу.

– Да нас тут раздавят!

Гэбриел; явно ожидавший их приезда, появился в дверях, вытянув руку и помогая им пробраться вперед. Он весь сиял от возбуждения.

– Скорее! Уже началось!

– Что началось?

– Просто идем со мной.

Он потянул ее в гущу разгоряченной разношерстной толпы.

Из-за дыма и темноты Кассандра не видела почти ничего, а что и можно было бы увидеть, было закрыто плечами, многие из которых находились на уровне ее глаз или даже выше. Когда они вошли, раздались одобрительный гул и аплодисменты, а Гэбриел воспользовался этим внезапным порывом, чтобы пробраться сквозь толпу. Джулиан шел за ними, издавая аромат специй и чего-то сладкого. Кассандра с удовольствием вдыхала этот аромат в толпе. Какой-то человек отступил назад и наступил ей на ногу, Кассандра вздрогнула, с каждым мгновением она расстраивалась все больше и больше. Она остановилась.

– Джулиан! Это правда…

Он лишь подтолкнул ее. В этот момент Гэбриел взял сестру под руку и пропихнул сквозь толпу, собравшуюся вокруг стола, на котором стоял человек с пачкой листов в руках.

Почувствовав, что у нее кружится голова, Кассандра остановилась, закрыла глаза и снова открыла их.

Бэзил не исчез. Элегантный хвостик на затылке лишь немного пригладил его непослушные локоны. Он был красив, словно древнее изваяние, его длинные ноги и мужественные плечи понравились ей сейчас гораздо больше, чем тогда, когда она увидела его в первый раз. Когда он заметил ее, его глаза засияли. Она приложила руку к бешено бившемуся сердцу и услышала, как все в зале замерли в ожидании, едва он улыбнулся, поднял лист бумаги и начал читать веселым голосом:

Теперь наконец я открыто признаюсь в любви,

Смело прокричу об этом и нежно прошепчу.

Не буду прятать чувств за сливами или сонетами

свету,

Я громко пропою об этом, тихо прошепчу.

Не спрятано среди рифм или во цвете ночи

Имя моей возлюбленной цвета огня,

Цвета ночи, цвета света, цвета всего. —

Кассандра,

Кассандра,

Кассандра.

Джулиан подтолкнул ее, поскольку сама она никогда не двинулась бы, напуганная тем, что плачет. Кассандра чувствовала, что это слезы откровения, радости и облегчения. Она не могла остановиться. Бэзил спрыгнул вниз и подбежал к ней, вокруг них одобрительно захлопали. Слезы прекратились, когда он взял ее за руки. Его лицо светилось от любви и радости.

– Бэзил, это уж слишком, – прошептала Кассандра.

– И даже более того, – согласился он, нежно заключая ее в объятия и страстно целуя.

На мгновение Кассандра покорилась, потом почувствовала, что на них смотрят десятки глаз.

– Пожалуйста, – запротестовала она, – мы должны найти какой-нибудь уединенный уголок, или я умру от потрясения.

– Разумеется, – ответил Бэзил таким тоном, как будто заранее знал, как она отреагирует, и повел ее в заднюю комнату.

Кассандра услышала, как Гэбриел успокаивал толпу, жаждавшую продолжения:

– Подождите немного!

Кассандра взглянула на Бэзила в углу, освещенном единственной сальной свечой, стоявшей у потемневшего зеркала. На его лице было заметно утомление, ввалившиеся щеки и морщины вокруг рта придавали ему зрелости. В красивых темных глазах она впервые заметила выражение спокойной уверенности.

– Сначала я хочу попросить у тебя прощения, Кассандра, – сказал он, дотрагиваясь до ее руки большим пальцем. – Я был не воином, которого ты заслуживала, а всего лишь капризным мальчишкой, жаждавшим спасения.