Читать книгу - "Под сенью каштанов - Маурин Ли"

— Почувствовала себя плохо? — На папашу было больно смотреть, он перепугался не на шутку. — Когда это тебе было так плохо, что пришлось срочно вызывать врача? Чарли, девочка моя дорогая, иди же ко мне! — И он протянул к ней руки. Чарли выпустила ладонь Ванессы и бросилась к отцу в объятия.

— Я люблю тебя, папочка, — всхлипнула она, уткнувшись ему в шею. — Я люблю тебя всем сердцем.

— Я знаю, знаю, родная моя. И я тоже люблю тебя. — Он бережно подхватил ее на руки и понес в дом. Дверь за ними захлопнулась, и Ванесса вдруг ощутила себя одинокой и никому не нужной, как будто из ее жизни ушло что-то очень и очень важное.

— Пойдемте, Ванесса, я приготовлю вам чай.

— Ах, да-да, спасибо. — Она совсем забыла о Меган, которая все еще стояла рядом.

— Он прибежал незадолго до вашего прихода, — пояснила старушка, когда они вошли в кухню, — на нем лица не было. Он думал, что Чарли отдыхает на каком-то дорогом клубном курорте в Саутпорте, но эта маленькая мадам отправила той женщине письмо с компьютера своего папочки, сообщив, что к ней приехала бабушка и что она останется с ней на все лето. Предполагалось, что на курорт ее отвезет на машине мама другой девочки вместе со своей дочкой, но эта маленькая хитрюга написала и ей, отказавшись от поездки. — Меган улыбнулась. — Знаете, Ванесса, ее хладнокровие и решительность внушают мне уважение. Пожалуй, в ее возрасте и на ее месте я бы сделала то же самое. А на ее папочку приятно посмотреть, верно? На нем прямо-таки глаз отдыхает. Настоящий красавчик, сущий рок-идол. Эх, сбросить бы мне шестьдесят лет, и я бы непременно в него влюбилась.

Но Ванесса почему-то не заметила ничего даже отдаленно привлекательного в отце Чарли. Она взяла чашку с чаем, вышла в сад и остановилась у стены, отделяющей ее от соседнего участка, прислушиваясь, не лупит ли разгневанный папаша свое любимое чадо за непослушание. Но с другой стороны каменного забора не доносилось ни звука.

Организуя художественную выставку работ Ванессы, Диана оказалась в своей стихии. Леонард Гослинг нарисовал огромный рекламный плакат с объявлением о грядущем вернисаже и выставил его в витрине своего магазина, после чего заказал еще пятьдесят копий. Впрочем, размещать объявления на фасаде «Каштанов» смысла не было; здесь, в тупике, никогда не бывало случайных посетителей. Колин, муж Броуди, вызвался повесить рекламный плакат в окне своего дома. Его примеру последовала Меган, и еще объявления появились на доске Иммиграционного центра и в доме на Корал-стрит. Все трое братьев твердо пообещали прийти, хотя бы ради своей сестры, но при этом были убеждены, что мероприятие окажется скучным, как воскресная проповедь.

В воскресенье, за день до того как Диане должно было исполниться двадцать пять лет, бедный Лео, который надеялся пригласить невесту в шикарный ресторан, оказался за рулем своего автомобиля, объезжая все магазинчики и пивные бары в окрестностях Бланделлсэндза. Его невеста, сидевшая рядом с ним, убеждала их владельцев вывесить в витринах объявления о выставке. В конце концов, это занятие было для Дианы вполне привычным, поскольку очень походило на продажу, иногда прямо с капота автомобиля, собранных ненужных вещей с благотворительной целью.

— Все вырученные средства пойдут на благотворительность, — объясняла она, — все, до последнего пенни. В меню предусмотрены прохладительные и горячительные напитки с легкой закуской, а сама выставка начинается в субботу ровно в полдень, а в воскресенье — в четыре часа пополудни. — Именно Диана решила, что мероприятие должно состояться в течение не менее чем двух дней, поскольку в этом случае желающих посетить его будет больше.

Ванесса согласилась дать интервью репортерам местных газет — «Ливерпуль-эхо», «Кросби геральд» и «Бутль таймс». На фотографии, для которой она позировала в сером бесформенном балахоне, гигантской соломенной шляпе и солнцезащитных очках на пол-лица, ее было не узнать. Газетчикам она заявила, что желает быть представленной под псевдонимом Ди, и отказалась назвать свое настоящее имя. После интервью газета «Ливерпуль-эхо» стала именовать ее не иначе как «загадочная и таинственная художница».

Выставка должна была состояться прямо в саду при условии, что погода будет хорошей, хотя нынешнее лето выдалось просто чудесным и долговременный прогноз не предвещал дождей и бурь. Картины — к этому времени количество их достигло семидесяти пяти — планировалось развесить на ветвях деревьев или привязать к стволам. Леонард Гослинг договорился с кем-то из своих многочисленных приятелей, что в субботу тот подменит его в мастерской, поскольку сам он был назначен ответственным за художественное оформление выставки. Ему предстояло подобрать место для каждой картины, прикрепить к раме маленькую бирочку с указанием стоимости, а затем и собрать деньги, если найдутся желающие приобрести какую-нибудь из выставленных работ. Стоимость картин варьировалась в диапазоне от двадцати пяти до сорока пяти фунтов, в зависимости от их размера.

Броуди и Меган вызвались приготовить угощение. Диана же перебирала свои компакт-диски, пытаясь решить, какое именно музыкальное сопровождение наилучшим образом подойдет для художественной выставки.

В субботу утром Диана проснулась очень рано. Соскочив с кровати, она подбежала к окну, раздвинула портьеры и настежь распахнула створки, после чего босиком вышла в сад. Воздух сверкал и искрился прохладной свежестью, а небо казалось бездонным ярко-синим куполом, на котором кто-то разбросал там и сям снежно-белые крошечные облака. Сад предстал перед девушкой во всем своем великолепии, радуя глаз разросшимися кустами и клумбами, пестревшими цветами всех форм и оттенков. Диана сделала глубокий вдох: аромат раннего утра опьянял и кружил голову. Вчера поздно вечером к ним приезжал супруг Броуди, Колин, чтобы подстричь лужайку, полого сбегавшую вниз, к дороге, и теперь она казалась бархатно-зеленой в лучах восходящего солнца. Диана с восторгом зарылась в траву босыми пальцами ног. Она была влажной и прохладной и вызывала ощущение бодрящей свежести.

— Доброе утро.

— Ой, доброе утро. — Диана не заметила Ванессу, стоявшую за большим деревом с кистью в руках. — А что вы рисуете?

— Цветок, такой большой. Не знаю, как он называется. Может, это гортензия, пион или рододендрон.

— Я тоже не разбираюсь в цветах и различаю только розы и нарциссы. Остальные названия почему-то не задерживаются у меня в памяти.

— Держу пари, вы имеете в виду лютики и маргаритки.

— Да, лютики и маргаритки. Я совсем забыла о них. Ах да, и еще такие цветы с тарелочками — анютины глазки. Можно мне взглянуть на вашу работу?

— Разумеется.

— Какой замечательный глубокий розовый цвет, — заметила Диана, разглядывая рисунок. Откровенно говоря, она вообще не могла понять, где здесь цветок и как он выглядит.

— Я представила себе, что нахожусь внутри бутона, — пояснила Ванесса.

Диана крепко зажмурилась и попыталась вообразить себе то же самое.

— Думаю, что понимаю, к чему вы стремитесь, — сообщила она наконец, и Ванесса удовлетворенно улыбнулась. Диана между делом заметила, что очень скучает по Чарли. — Она просто прелесть. Как вы полагаете, она придет сегодня к нам?