Читать книгу - "Мужеедка - Джиджи Леванджи Грэйзер"

— Будет больно? — спросила Кларисса. Она не так чтобы уж очень беспокоилась — всего лишь прогрызла себе изнутри дырку в левой щеке. — Я не большая любительница неприятных ощущений.

— Больно совсем не будет, — отозвался приятный, успокаивающий мужской голос. — Обещаю.

Клариссу это ничуть не убедило. Она посмотрела на Джен, та слабо улыбнулась в ответ. Совершенно очаровательный доктор Кац, с голубыми глазами, ранней сединой и чудовищных размеров обручальным кольцом (которое он носил, как связку чеснока, на шее), принялся смазывать Клариссин расползшийся белый живот какой-то дрянью. Звездная Палата в полном составе— естественно, минус Злыдня Сьюзи — наблюдала за происходящим.

Поло шмыгнула носом:

— О, я знаю эту штуку.

Грэйви стояла рядом и жевала жвачку.

— Будь добра, — шикнула Кларисса. Грэйви проглотила жвачку, подавившись, как и положено.

— Ультразвуковое обследование совершенно безболезненно, — продолжил доктор Кац, протискиваясь между пациенткой и ее подругами. — Я просто буду перемещать этот резиновый диск по вашему животу, включу вот эту машину, и мы увидим, что там у нас внутри.

— Он милый, — прошептала Поло Клариссе на ухо. И чихнула.

Машина включилась с приятным низким гудением.

— Начинаем, — объявил доктор Кац и стал двигать диск по животу Клариссы; было холодно, но не слишком неприятно. Вроде как секс с банкиром. — Ну как? — поинтересовался доктор Кац.

Кларисса заглянула в его голубые глаза и утратила дар речи.

— Хорошо, — ответила Грэйви вместо нее. — Я чувствую себя хорошо.

— Ладно. А вот и ребенок. Видите эти точечки?

Девочки нагнулись, загораживая Клариссе экран.

— Эй, — окликнула она, — это мой зародыш… Позвольте!

— Вот позвоночник, — пояснил доктор. — Все очень отчетливо. Как нитка жемчуга.

Дженнифер разрыдалась.

— Вы можете сказать, мальчик это или девочка? — спросила Кларисса.

— Подождем, чтобы ребенок повернулся. Пока я ничего не вижу.

— Надеюсь, что мальчик, — сказала Грэйви. — Тогда он никогда не станет матерью-одиночкой.

— Я хочу девочку, — возразила Дженнифер.

— Уже побывала в детском отделе «Гэпа»? — обвиняюще поинтересовалась Грэйви.

Та со смущенной улыбкой кивнула.

— Чувствую мужскую энергетику! — провозгласила Поло, зажмуриваясь. — А-а-апчхи!

— Я просто хочу родить здорового ребенка, — сказала Кларисса. Она и сама удивлялась, что до сих пор не думала о том, кого произведет на свет. — Мне все равно, мальчик это будет или девочка.

— Вот и славно, потому что сегодня он или она не спешит познакомиться с нами поближе. А кто из вас… э-э… партнер? — Доктор Кац окинул взглядом комнату, полную женщин.

Девочки посмотрели сперва на доктора, потом друг на друга.

— Все, — сказали они хором.

Кларисса потянулась за носовым платком. Грэйви ухватила ее за руку и приложила пальцы к своей мокрой щеке.

После злополучной вечеринки у Тони Би Аарон позвонил Джен, чтобы объясниться, но наткнулся на короткие гудки. Он хотел сказать правду — что эта Корал вовсе не была его старой подругой, но всего лишь подружкой одного человека, которому он никак не мог отказать, а этот человек хотел, чтобы Корал получила роль в фильме, если фильм вообще будут снимать. Она прилетела в город в день вечеринки, и Аарону ясно дали понять, что он обязан сопровождать ее повсюду.

В глубине души Аарон был даже рад, что Джен не желает с ним разговаривать. Он боялся, что не сможет открыть ей только часть правды, а выложить — все он пока не был готов. Но тем не менее ему необходимо было сказать Джен — в надежде, что та немедленно донесет Клариссе, что его режиссер нашел какого-то знакомого, у которого был знакомый, у которого кузен печатался в журнале, где мог потребоваться человек, обладающий Клариссиными способностями.

Если уж Аарон больше не мог делить с Клариссой жизнь, ему еще оставалась роль кукловода за сценой.

Прошло несколько недель. От Аарона не было никаких известий, и Кларисса последовательно пережила все пять ступеней тоски: отрицание и уединение, гнев, поход по магазинам, эпиляция зоны бикини и, наконец, смирение. Эпиляция зоны бикини, осуществленная Ольгой, ширококостной русской девицей с обесцвеченными усиками и жутчайшим скрежещущим акцентом, прошла раз в восемьсот хуже обычного, потому что у беременных повышается болевая чувствительность. О болевой чувствительности и родах Кларисса узнала из книжки про беременность — подношения Грэйви. Грэйви сочла, что поступает как и положено доброй надежной подруге. Книга называлась «Вы ждете ребенка», но с тем же успехом ее могли назвать «Вы ждете, что все пойдет наперекосяк самым чудовищным образом». Глава за главой там описывались все самые мелкие проблемы, которые могут возникнуть в каждую неделю беременности начиная с первой (пометки на полях рукой Клариссы: было; было) и вплоть до сороковой (пуповина, обмотанная вокруг шеи, срочное кесарево сечение и некий кошмар, именуемый отделением плаценты). Книга была настоящим сценарием медицинского фильма ужасов, и теперь, что ни день, Кларисса отыскивала у себя все новые симптомы.

— Я распухаю, это ненормально, — чуть свет разбудила она Грэйви.

— Конечно, распухаешь, ты же беременна.

— Нет, я про пальцы на ногах. На странице девяносто восемь сказано, что это признак диабета.

Грэйви бросила трубку.

— У меня сердце колотится. Это повышенное давление, я уверена.

— А разве доктор не говорил, что у тебя давление понижено? — вспомнила Джен.

— Черт, от тебя никакого проку! — И Кларисса бросила трубку.

После чего позвонила доктору Кацу. За последние несколько недель, если верить вечно недовольной медсестре, она звонила ему каждые двадцать минут, хотя это было явным преувеличением: между звонками она выжидала по меньшей мере полчаса. В конце концов, ведь надо же было когда-нибудь есть и спать.

— Он принимает пациентку, мисс Альперт.

— Альперт-Мейсон. Я еще замужем, даже если это временно. У меня отошли воды.

— Какой у вас срок?

— Чуть меньше пяти месяцев. И я сижу в луже воды.

— Где вы сейчас?

Кларисса подозрительно огляделась по сторонам.

— Дома. Сижу на заднем дворе. Загораю. Точнее, лежу на очень неудобном, липком зеленом шезлонге. — Кларисса пощупала ткань рукой. Взглянуть она боялась.