Читать книгу - "Страстная и непокорная - Пола Рид"

— Где она?

— Я не знаю, — прохрипел Жак.

Удар по ребрам заставил его скорчиться на полу. Рубаха у него закрутилась вокруг пояс, брюки болтались у щиколоток.

— Где она?

— В Африке, — заныл Жак. — Она лгала вам! Следующий удар пришелся по почкам. Француз истошно завопил.

— Где она?

— П-продана, — заикаясь, выдавил из себя Жак. — Испанец заплатил кучу денег.

— Кто он? — потребовал ответа Джайлз.

— Н-не знаю. — Джайлз отвел ногу, и Жак снова завопил: — Je ne sais pas! C'est vrai! Это правда! Очень богатый хозяин борделя. Это все, что я знаю. Клянусь, я не лгу!

— Как зовут твоего посредника? Кто продавал ее с аукциона для тебя?

— Клод Ламонт. Не бейте меня!

Конечно, с точки зрения чести надо было позволить Жаку встать, привести в порядок одежду и защищаться, но Джайлзу казалось, что в отношении мерзкого, порочного родственника Грейс у него нет никаких обязательств и понятия чести к нему неприменимы. Если он останется жив, сколько еще детей будут замучены? Джайлз вытащил саблю, сгреб в кулак темные маслянистые волосы и проткнул негодяю сердце кинжалом. Губы подонка дернулись, потом лицо словно бы разгладилось. Даже в этих обстоятельствах Джайлз ощутил на сердце тяжесть. В скольких бы сражениях он ни побывал, но так и не сумел приобрести легкость Джеффа в общении со смертью.

В коридоре послышался шум. Взволнованно зазвучала испанская речь. Вдруг все перекрыл трубный голос Джеффа:

— С дороги! С дороги!

Джайлз оглянулся на кровать. Девочка сжалась в тугой комок, подтянув к себе кофейного цвета колени и плотно обхватив их руками. Она смотрела на моряка широко открытыми карими глазами. Здесь перед ним, запуганная и одинокая, была чья-то дочь. Чья-то драгоценная, любимая девочка! Джайлз сделал к ней шаг, чтобы успокоить, но она в ужасе отшатнулась. Глаза ее метнулись к неприглядному трупу Жака.

— Убирайся! — выкрикнул Джефф где-то за спиной у Джайлза и ребенка.

Послышалась быстрая испанская речь, потом звон монет — густой, плотный звук сыплющихся золотых дублонов, а вовсе не веселый перезвон серебра. Протесты на испанском затихли. И все это время кровь Жака лилась на дощатый пол комнаты и пропитывала тонкую полотняную рубашку.

Наконец Джайлз увидел друга.

— Теперь тебе лучше? — с усмешкой поинтересовался Джефф.

Джайлз не ответил. Он открыл кожаный баул, стоявший в ногах кровати, вынул одну из рубашек Жака и бросил ее девочке. Лучше? Он и сам не понимал, но по жилам начинало постепенно разливаться чувство покоя. Он не ощущал радости, что убил Рено, но и не сожалел об этом. Теперь он страшился того момента, когда лицом к лицу встретит Грейс. Ведь он так и не сумел ее защитить! Но он собирался ее найти, в этом не было никаких сомнений.

— Что мне с ней делать? — спросил Джефф, указывая на маленькую негритянку.

— Черт возьми, Джефф, она же не вещь! — воскликнул Джайлз.

Джефф отвел глаза в сторону.

— Я неудачно выразился.

— Забери ее на корабль. Я скоро приду с Грейс.

— Что ты собираешься с ней делать?

— Не знаю, это зависит от того, в каком она будет состоянии. Сейчас я не могу думать о будущем.

— Да не с Грейс, с девочкой!

Джайлз внимательно посмотрел на перепуганного ребенка.

— Пока тоже не знаю, но здесь ее оставлять нельзя.

Джефф протянул к ней руку, это движение словно бы загипнотизировало маленькую негритянку. Она отскочила и высыпала на моряков целую пригоршню незнакомых африканских слов.

Джайлз оставил Джеффа разбираться и поспешил на улицу. Когда он покинул трактир, до него донеслись протестующие детские крики и вопль Джефф — как будто от боли. У нее есть характер, подумал Джайлз, совсем как у Грейс. И он мрачно и целеустремленно зашагал в квартал работорговли, чтобы отыскать Клода Ламонта.

Диего спешил как можно скорее покинуть непотребные кварталы Гаваны. У одного из трактиров собралась толпа. Огибая ее, он услышал, как люди с удовольствием обсуждают убийство какого-то француза. В прошлом Диего всегда стремился избегать этой части города и сейчас только укрепился в своем мнении о ней.

Пройдя несколько улиц, он подошел к «Саду развлечений». В этот час место было пустынно и безлюдно. Тем не менее на страже у ворот сидела пара негров. Вели они себя куда менее бдительно, чем вчерашние, сидели расслабленно, прислонившись спинами к оштукатуренной стене, которая отделяла дворик борделя от улицы. Неспешно переговариваясь, они временами бросали рассеянные взгляды в сторону домика, где Диего в последний раз видел Грейс. Ему придется пройти по открытому пространству переулка и зайти за дом, чтобы сквозь зарешеченное окно увидеть, на месте девушка или нет.

Сторож полез в карман, вытянул маленький кошелек, достал из него несколько монеток, и вскоре оба самозабвенно подбрасывали их в пыли плотно утоптанной улицы. Диего тут же воспользовался случаем и шмыгнул за домик. Сквозь толстые решетки окна он сумел разглядеть женский силуэт на кровати.

— Сеньора Кортни! — нетерпеливо зашептал он.

— Капитан! — так же шепотом отозвалась она, но поднялась с другой стороны кровати, не попадавшей в поле зрения.

Другая женщина села и сонно огляделась вокруг.

— Уже работа? — до конца не проснувшись, пробормотала она. Заметив в окне Диего, она тут же встрепенулась. — Buenas tardes, senor, — проговорила Энкантадора.

Капитан улыбнулся. При ярком дневном свете лицо проститутки, еще не очнувшейся ото сна, казалось совсем юным и невинным.

— Buenas tardes.

— Это Энкантадора, — вставила Грейс. — Она тоже с Ямайки. Она уговорила дона Рамона оставить меня в покое.

Энкантадора передернула плечами, словно бы отрицая, что способна на такое доброе дело.

— Для моя тоже отдых.

— Что вы посоветуете? Как лучше всего освободить отсюда мистрис Кортни? — спросил Диего.

— Лучше, когда моя тут нет. Моя не виновата.

— Тебе ведь придется вернуться, чтобы подготовиться к ночным клиентам? — предположила Грейс.

Взглянув на небо, где солнце уже прошло зенит, Энкантадора ответила:

— Дон Рамон скоро приходить, твоя лучше что-то придумать. Когда приходить мужчины, новые сторожа тоже приходить. Они серьезные в работа.

— Bueno, — отозвался Диего. — Мы подождем, пока ты уйдешь в дом, и начнем действовать до того, как сменится охрана. Энкантадора, ты не могла бы сейчас отвлечь ненадолго охрану? Может быть, позвать их на минуточку в дом, раз уж ты внутри?

Энкантадора бросила на него подозрительный взгляд.

— Тогда твоя забирать ее, а меня оставлять расхлебывать каша. Дон Рамон не дурак. Моя позвать сторож, и он знать, что моя сделать это нарочно.