Читать книгу - "Безумная вечеринка зомби - Джена Шоуолтер"

колеблюсь, прежде чем согласиться, а его глаза сужаются. В момент контакта я задыхаюсь, покалывание вспыхивает новой жизнью, тепло разливается по моему телу.

Это чувствует Ченс каждый раз, когда прикасается к Лав? Это чувствует Коул с Али? Это Лед когда-то чувствовал с Кэт?

Я пытаюсь отдернуть руку. Мне ненавистна мысль о том, что я восхищаюсь им, в то время как он ничего не чувствует ко мне. Но он сжимает ее, удивляя меня еще больше, и увлекает вглубь подвала, в комнату, которая была совершенно преобразована. Три мягких черных кресла, окруженных огромным количеством медицинского оборудования и несколькими подносами на колесиках.

Тиффани крепко спит, привязанная ремнями к одному из кресел. Али лежит рядом с ней, бодрствующая и не привязанная. Коул стоит за спиной своей девушки, как ангел мщения, готовый защитить причину, по которой бьется его сердце, любой ценой, и меня пронзает острая зависть. Рив и Вебер тоже здесь, они раскладывают иглы и флаконы на одном из подносов.

— Сюда. — Лед подводит меня к единственному свободному креслу. — Зарезервировано специально для тебя.

— Спасибо, — бормочу я, садясь.

Он остается рядом со мной, но больше не смотрит мне в глаза.

— Что происходит?

— Он не хочет, чтобы ты это делала, — говорит Али.

Я хмурюсь.

— Мы просто отфильтруем мою кровь, верно? Ничего особенного.

— Это немного сложнее, чем кажется. — Рив осматривает оборудование. — Мы знаем, что то, что влияет на душу, влияет и на тело, поэтому все, что происходит внутри твоей души, проявится в твоей крови, даже самым незначительным образом. Итак, мы сделаем тебе диализ и отфильтруем как можно больше З токсина и, надеюсь, избавим тебя от танатоса. После этого мы введем тебе сыворотку, над которой работаем, которая должна укрепить иммунитет.

Должна. Мой взгляд скользит к Али.

— Сыворотка еще не была протестирована?

— Нет. Мы с тобой лабораторные крысы.

— Против чего я возражаю, — говорит Коул.

Лед кивает.

— Согласен.

Слишком плохо.

— Я буду первой. — лучше я пострадаю от последствий, если что-то пойдет не так. — Если я выживу, и это сработает, Али может стать следующей.

— Нет, — резко и язвительно отвечает Лед. — Почему бы мне не начать первым?

— Я буду первым. — Коул скрещивает руки на груди.

Али качает головой.

— Вы, парни, не инь и янь, так что сосите. Мы, девочки, справимся.

Прежде чем начнется словесная война, я спрашиваю:

— Почему Тиффани накачали снотворным?

— Мы взяли у нее образец крови, хотели узнать, заражена ли она, как и все вы. Результаты оказались отрицательными. — Рив нажимает на шприц и выдавливает лишнюю жидкость. — Что касается охотников, то все, кроме тебя, утратили свои способности, кроме одной — отделять душу от тела. Я виню во всем тот яд, который использовала Тиффани.

Во мне поднимается гнев… Тиффани!.. но я сдерживаю его. Не хочу случайно выпустить на волю поток энергии.

Коул встречается со мной взглядом.

— Теперь ты одна из нас, и если ты не хочешь этого делать, то не обязана.

Я одна из них? Серьезно?

На моем лице появляется улыбка, и я не могу ее сдержать. Ловлю себя на том, что потираю татуировку «Предательство», но не потому, что чувствую вину, а потому, что это слово потеряло надо мной свою власть.

— Я хочу, — говорю я. — Чего ты ждешь, Рив? Давай начнем вечеринку.

Глава 23

Ням ням ням ням

Лед

Я ненавижу это. Ненавижу так сильно, что едва не срываюсь. Как я могу стоять здесь, когда Миллу превращают в подопытного? Каким я человеком буду после этого?

Таким, кто хочет спасти своих друзей, кто знает, что это, возможно, единственный способ вернуть им былую славу.

Верно. Но достаточно ли это веская причина?

На моем лбу выступают бисеринки пота, когда я смотрю, как Рив подталкивает поднос ближе к Милле, а затем садится рядом. Пришло время диализа, и это нормально. Люди делают это каждый день без осложнений. Кэт делала это четыре раза в неделю. Меня беспокоит сыворотка. Это неизведанная территория. Милла может пострадать. Или что еще похуже.

Меня почти захлестывает паника, но я напоминаю себе, что Али прошла через нечто подобное. Когда она была заражена огромным количеством токсина и противоядие не могло спасти ее, она была уверена, что динамис — панацея от всех бед.

Мы отказались даже попробовать. Никогда не использовали наш огонь против других охотников, только видели, что он может сделать с агентами — то же самое, что он делает с зомби — и мы не хотели рисковать ее жизнью; ей становилось все хуже, пока ее зомби-сторона полностью не взяла верх над человеческой, и только тогда, столкнувшись с угрозой потерять ее, мы сдались. Через несколько минут это сработало.

Если бы мы сделали это в самом начале, мы бы предотвратили месяцы страданий Али.

И все же, пока Рив завязывает жгут на руке Миллы, я говорю:

— Думаю, нам следует придумать другой план.

Милла растерянно смотрит на меня. Она выглядит такой крошечной в кожаном кресле, такой уязвимой и нуждающейся в защитнике.

Я должен сделать шаг вперед и стать этим защитником. И я это делаю.

За последние несколько недель я так много узнал о ней. Я знаю ее так, как она, возможно, сама себя не знает.

В детстве она не смогла спасти свою сестру от гнева отца. По крайней мере, в своих мыслях. Четыре месяца назад она подвела своего брата и всю свою команду. Теперь сделает все, что в ее силах, чтобы помочь… даже если при этом ей придется навредить себе.

— Ты не лабораторная крыса, — говорю я ей.

— Сегодня да. Если будет больно, значит, так тому и быть. Я справлюсь с этой болью.

— Ты справляешься с этим лучше, чем кто-либо из моих знакомых, но это не значит, что ты должна это делать.

Милла переплетает свои пальцы с моими.

— Я хочу это сделать. Я должна. Проблемы начались из-за меня, и они закончатся на мне.

— Кроме того, это безопасно, — говорит Али. — Благодаря видению мы знаем, что Милла проживет достаточно долго, чтобы спасти тебя… а это значит, что она переживет это.

Мы постоянно возвращаемся к этому видению, и мне это надоело. Возможно, она не умрет сегодня, возможно, только хотела бы, чтобы это случилось.

Милла отпускает меня.

— Ты слышал ее. Я выживу.

В ее голосе слышно недовольство. Неужели она думает, что я забочусь только о том, чтобы использовать ее как щит? Что хочу спасти ее только потому, что однажды она спасет