Читать книгу - "Большой оххх - Никки Эштон"

был что-то сделать, чтобы все исправить. Мне следовало бы понять, что заниматься с ней сексом, пока вся ее семья была внизу, — не лучший способ отправить ее к гребаным звездам. Неважно, насколько прохладно они относились к семейному сексу, это был не лучший способ показать своей девушке, как хорошо провести время. Как и заднее сиденье проклятой машины, взятой напрокат, и диван в доме, который я делил со своим братом и матерью-алкоголичкой. Я был идиотом и не заслуживал такой красивой и хорошей девушки, как Уиллоу.

Мысленно пнув себя по яйцам, я потянулся за ноутбуком и открыл его, решив найти подходящее место, чтобы угостить вином и ужином мою великолепную девушку и, надеюсь, подарить ей лучший вечер в ее жизни.

Глава 33

Сжатие ягодиц и мышц верхней части бедер помогает увеличить приток крови ко всей области таза, создавая больше смазки и ощущений. И намного дешевле, чем посещать тренажерный зал.

Уиллоу

Я шла через парк по дороге домой с работы, беспокоясь о том, что прошло уже два дня с тех пор, как Чарли выбежал из моей спальни и, по-видимому, из моей жизни, поэтому была несчастна. Я оставила множество голосовых сообщений и отправила столько же текстовых, но не получила ответа, даже «между нами все кончено», и все, что я могла делать, это хандрить и ставить «The Sound of Bread» на повтор.

Я знала, что он мне нравится, но не осознавала, насколько сильно, пока перспектива больше его не увидеть не поразила меня. Мы не виделись каждый день, но отправляли ежедневные сообщения или быстро созванивались в течение дня, и полное отсутствие контакта было сродни тому, как, если бы у меня отобрали подписку на Netflix, только хуже.

Что касается Ивана Грозного, то я с ним почти не разговаривала, хотя на самом деле он не сделал ничего плохого. Это я проговорилась Чарли, что секс по телефону был идеей моего отца. Мне следовало держать свой дурацкий рот на замке. Проблема была в том, что я была согласна с Иваном в том, что нам нужно было как можно лучше провести время, когда Чарли не беспокоился бы о своем брате или матери, и я не ожидала, что половина моей семьи будет ждать за дверью, готовая к какой-нибудь дурацкой шутке или подколке.

Да, я переживала, что это то время, когда у нас должен был быть самый лучший секс в истории, а его не случилось, но не то, чтобы Чарли не мог меня возбудить, он действительно мог, но конечный результат оказался не лучшим из возможных, и я искренне верила, что если бы у нас был какое-то время наедине — и все было бы по-другому. Я должна была в это поверить, потому что он мне очень нравился, и, хотя секс не должен был быть самой важной частью отношений, он был важен. Если бы наши с Чарли отношения продолжались, нам действительно не нужно было, чтобы между нами возникло что-то настолько большое.

Когда мне пришла в голову эта мысль, я начала хихикать про себя, потому что не было никаких сомнений в том, что Чарли был большим, и я действительно не возражала против того, чтобы «это» встало между нами. Он был не настолько большим, чтобы чувствовать себя некомфортно, но достаточно, чтобы, держу пари, ему никогда не было страшно ходить голым по мужским раздевалкам, даже в разгар зимы. В любом случае, он оказался крупнее любого из моих прошлых любовников.

Я снова начала хихикать: «любовники», — прозвучало так, как будто я женщина средних лет, чей муж был слишком стар, чтобы обслуживать ее, поэтому у нее были тайные любовники. Потом меня осенило, что Чарли, возможно, теперь можно отнести к разряду бывших любовников, и на сердце у меня стало тяжело.

— Привет.

Я вскинула голову, и сердце, в котором всего несколько мгновений назад поселилась тяжесть, внезапно ожило. Чарли стоял передо мной и держал в руках букет цветов. Не какой-нибудь огромный, заоблачный букет, а самый великолепный букет полевых цветов, собранный вручную, — ничего красивее я в жизни не видела.

— Привет, — ответила я и хлопнула себя ладонью по животу.

— Это тебе. — Он протянул их мне, и на его лице появилась легкая застенчивая улыбка.

— Прости, — выпалила я, принимая цветы. — Клянусь, я ничего ему не говорила. Он вел себя как… ну, как Иван Грозный, мать его. Он делал то, что у него получается лучше всего, — совал нос в дела своего ребенка.

Чарли глубоко вздохнул, и я подумала, что он сейчас развернется и уйдет, но он покачал головой и шагнул ко мне ближе.

— Нет, думаю, он был прав, и я также думаю, что я был глупым, упрямым человеком, позволившим своей гордости встать у меня на пути. — Он опустил взгляд в землю и потер рукой затылок, выглядя совершенно удрученным. — Так что, извини.

— Чарли, тебе не за что извиняться, — сказала я и положила руку ему на плечо. — Просто так случилось. На самом деле, мы никогда не могли нормально остаться наедине.

Он посмотрел на меня, и в его зеленых глазах промелькнуло сожаление.

— Да, у большинства двадцатипятилетних мужчин есть собственное жилье, и они уже не живут вместе с братом и матерью.

— Как я и сказала, обстоятельства. — Я убрала свою руку с его плеча, чтобы прикоснуться к его лицу. — И у большинства двадцатичетырехлетних женщин нет четырех братьев-идиотов и двух назойливых родителей, но у меня есть, так что, кажется, я уже говорила это раньше, мы прекрасно подходим друг другу.

Теперь он улыбнулся мне. Улыбка казалась скромной, но это определенно была улыбка.

— На самом деле, я хочу тебя кое о чем спросить, — сказал он.

— Давай.

Я опустила руку, но, как только я это сделала, Чарли взял ее в свои и переплел наши пальцы.

— Я хотел спросить, не хочешь ли ты поехать со мной куда-нибудь в субботу вечером?

Он нервно прикусил губу, но я понятия не имела, почему, потому что не было никаких сомнений в том, каким будет мой ответ.

— Боже мой. Это было бы великолепно. Куда?

— Правда? — спросил он. — Ты хочешь поехать?

— Да, конечно, хочу. А почему нет?

— Потому что я был придурком, сбежал от тебя и игнорировал два дня. — Он засмеялся и покачал головой. — Как я уже сказал, я был придурком.

— Я думала, ты меня бросил, — призналась я, тяжело дыша. — Я подумывала о том, чтобы зайти к тебе и ждать на пороге,