Читать книгу - "Импринт - Вероника Десмонд"

– Я могу найти другие методы, которые заставят тебя слушаться.

То, как он смотрит на меня, нервирует. Словно он хочет поглотить меня целиком, а потом сломать, и так по кругу.

Я скрещиваю руки на груди.

– Знаешь что. Применяй их, вперед. Я не собираюсь вести себя как безвольная кукла, которую ты пытаешься из меня сделать. Не подавись завтраком, Кастил.

Я разворачиваюсь, чтобы уйти, но сильная рука вцепляется в мое запястье и резко тянет на себя, из-за чего я врезаюсь твердую грудь. А потом я слышу характерный шуршащий звук, возникающий при тяге за бегунок молнии. И мое платье опадает на пол. С моих губ вырывается шокирующий вздох. Что…

Жестокая ухмылка приподнимает уголок губ Кастила.

– Не говори, что я не предупреждал тебя, котенок. Ты видела записку?

Его запах быстро выводит весь кислород из моих легких, и я делаю глубокий вдох, чтобы справиться с реакций.

Я голая. В одном белье и на шпильках. Перед ним.

Кастил обхватывает мой затылок, и я подавляю стон, когда его пальцы зарываются в мои волосы, а чужие губы касаются уха:

– Разве я не говорил, что никому не позволено касаться тебя, Кэт? Разве я не предупреждал тебя, что я убью его? Я не очень хорошо реагирую, когда кто-то трогает, блядь, мое. Ты моя, Катерина.

А затем я чувствую боль. Прямиком на изгибе между шеей и плечом. Кастил кусает и всасывает кожу с такой силой, что я чуть не схожу с ума от жестокого наказания.

Ненасытная ярость и обжигающая боль все глубже тянут меня в бездну. Наверное, мне следует оттолкнуть его, закричать, позвать на помощь, но вместо этого я замираю. Чертова связь, которая не исчезла между нами, глухо отдается эхом в груди и пульсирует между ног.

Кастил, наконец, отстраняется, оставляя после себя покалывающее и горящее мучение. Удивительно, как он только не прикусил кожу до крови. Его темные глаза погружаются в мои. У меня перехватывает дыхание, когда я вижу абсолютную тьму в его взгляде, смешанную с гневным возбуждением.

Я совершенно обескуражена этим моментом. Это некрасиво и неправильно. Но никто из нас никогда не говорил, что мы нормальные.

Взяв мое лицо в свои большие ладони, он сталкивает нас лбами.

– Я очень хочу сделать тебе больно, котенок. Так больно, что ты будешь умолять меня остановиться, пока я буду таранить твою тугую киску своим членом. Скажи, где он трогал тебя?

– Зачем ты это делаешь? – слабо спрашиваю я. – Я ненавижу тебя, ты помнишь об этом?

– Я помню. И разве не ясно? Я наказываю тебя, Катерина. Ты не хочешь узнать, что произошло с тем ублюдком в клубе?

Меня охватывает чувства страха. Неважно сколько раз я заглядывала в эти бесстрастные, пустые глаза, сейчас они вселяют настоящий ужас.

– Ты отвез меня домой, вымыл каждый дюйм моего тела и уложил спать, – шепчу я.

Я помню его руки. Они были везде. И его губы были везде. Кастила никогда не смущало мое сонное состояние. На самом деле, если бы он бы он захотел – он бы разбудил меня своим членом.

Он крепче прижимает меня к себе, проходясь носом по щеке и зарываясь в волосы.

– Ты дрожишь, котенок. Сегодня я снова увижу, какая ты красивая, когда кончаешь. Но ты также будешь плакать, Катерина. Много.

– Что ты сделал?

Я не отваживаюсь произносить имя Генри вслух. Только не сейчас.

– Я вернулся в Лондон, – поцелуй в висок и мой шумный вдох. – Нашел этого ублюдка и сломал ему левую руку. Он левша и, вероятно, больше никогда не сможет рисовать свои примитивные картины, – поцелуй в лоб. – Я также преподал ему небольшой урок, разукрасив его лицо. Он так мерзко скулил, когда я наслаждался неправильным красным оттенком. Но это далеко не все, малышка, – его язык проводит по челюсти, облизывая мою кожу. – Я взломал его телефон. И знаешь, что я увидел? Фото твоих прекрасных волос, металлических глаз и сисек, закрытых тонкой тканью платья, – поцелуй в щеку. – А ещё я прочитал сообщения, отправленные им своим ублюдкам-друзьям. Он подмешал Золпидем в твою маргариту, после чего собирался трахнуть тебя в туалете, – укус в шею и мой вскрик. – Ты считаешь меня монстром, Катерина?

Его пальцы грубо обхватывают мою челюсть и заставляют поднять голову. Меня трясет.

– Отвечай.

– Что ты сделал с ним, Кастил?

Легкая ухмылка приподнимает его губы. Неважно, насколько он был ласков со мной, Кастил Сноу всегда был и является гребаным охотником, для которого ничего не стоит сломать жизнь человеку.

– Я не убил его, если ты об этом.

Я издаю облегченный вздох.

– Это слишком ничтожная мера наказания, – карие глаза прожигают во мне дыру, пока его рука больно щиплет правый сосок сквозь корсетный лифчик. Я всхлипываю от боли и от острого ощущения возбуждения, которое покрывает мое белье влагой. – Но он хотел трахнуть тебя пьяную и накаченную наркотиком, Катерина. Я заставлю его жалеть об этом до конца его жалкой жизни.

Его пальцы запутываются в моих волосах, тянут, скручивают, удерживая меня на месте.

– А теперь скажи мне, котенок, где конкретно он тебя трогал?

Я прикрываю глаза, не в силах выносить его мертвого взгляда.

– Мы пожали друг другу руки при встрече, – тихо выдавливаю я, боясь того, что будет дальше. По щекам продолжают катиться слезы, пока язык и губы Кастила наслаждаются моей кожей. – И он придержал меня за спину.

– Это все?

– Да.

Он отпускает мою шею и измученные соски. С моих губ срывается тихий стон из-за нехватки его пальцев, но тот заканчивается вскриком, когда он одним движением сбрасывает все со стола, с грохотом разбивая посуду. Затем меня приподнимают обеими руками, и моя задница касается прохладной поверхности кухонного острова.

– Я позавтракаю тобой. Затем выпорю. И напоследок трахну. Именно в такой последовательности, Кэт, – Кастил нежно гладит меня по щеке, и я дрожу, когда вижу в чужих глазах одержимость, смешанную с обожанием. Словно я – лучший подарок на день рождения в обертке его любимого красного цвета. – Теперь ты можешь плакать. Ты ведь будешь много плакать?

Я отрицательно мотаю головой, несмотря на текущие по лицу слезы. Кастил берет чистый кухонный нож, рвет ткань белья, а затем переходит к шнуровке корсета. Через мгновение я оказываюсь перед ним совершенно голая, плачущая и напуганная.

Он отходит назад, внимательно осматривая мое дрожащее тело.

– Вот что такое шедевр, – говорит мой монстр с фальшивой нежностью. – Но не хватает нескольких деталей. Ляг на