Читать книгу - "Одного раза недостаточно - Жаклин Сьюзан"

Джереми был богат. Он вкладывал деньги в ценные бумаги и за эти годы увеличил свое состояние в несколько раз. Он умолял Карлу позволить ему вложить ее деньги во что-нибудь или поручить это специалисту по инвестициям. Но она клала их на разные счета, следя за тем, чтобы сумма, лежащая в одном банке, не превышала десяти тысяч долларов.

В 1957 и 1958 годах она снялась в ряде неудачных картин. Но известность Карлы помогла ей пережить этот период. Избегая общения с руководством киностудий, она понятия не имела о том, насколько прибыльны или убыточны фильмы с ее участием. Джереми умел делать так, чтобы публика не подозревала о падении истинной популярности Карлы. Заявление об ее уходе из кино, сделанное в 1960 году, замелькало в газетах и вызвало потрясение в мировой киноиндустрии. Карла не собиралась навсегда покидать кинематограф. Ее отказ сниматься был связан с заключением Джереми нового контракта.

— Я слышала, Элизабет Тейлор получает за «Клеопатру» миллион, — заявила Карла. — Я хочу миллион и сто тысяч. Скажи боссу «Сенчери», что я подпишу контракт на три фильма; общая сумма должна составить три миллиона триста тысяч.

Пока Джереми вел переговоры, занявшие несколько недель, Карла установила в одной из пустых комнат своего дома балетный станок и стала делать упражнения по четыре часа в день, а также совершать длительные прогулки.

Однажды вечером Джереми пришел на обед к Карле. Он сказал ей, что контракт подписан, но они обсудят его только после обеда. Она кивнула с обычным равнодушием. Они сидели на кухне; он смотрел, как Карла поглощает бифштекс. Подливка текла по ее прекрасному лицу, восхищавшему так много людей.

— Карла, ты слышала о романе, который называется «Император»?

Задав вопрос, Джереми вздохнул. Откуда ей знать о нем? Им обоим было известно, что она не читает книг.

— Он занимает первое место в списке бестселлеров, — продолжил он. — Глава «Сенчери» пытается заполучить Марлона Брандо или Тони Куина на роль Императора.

— И что?..

Она сосредоточенно ела бифштекс.

— Тебе собираются предложить роль Императрицы.

— Эта роль подходит для Карлы?

— Она великолепна.

— А деньги?

— Гонорар будет маленьким. Карла перестала жевать.

— Я думала, мы получим миллион.

И тут в ярко освещенной кухне он объяснил ей, что последние фильмы с ее участием принесли убытки. Но легенда, созданная вокруг Карлы, обладала такой силой, что никто, кроме боссов киноиндустрии, не догадывался об этом. Карла могла получить за фильм сто тысяч долларов и два с половиной процента от чистой прибыли… что могло составить заметную сумму лишь при общем доходе от проката, превышающем десять миллионов долларов.

Она молчала. Джереми произнес:

— У нас нет выбора.

Карла отодвинула от себя тарелку.

— Если я соглашусь, все поймут, что я потерпела крах. Но если я уйду сейчас из кино, это останется тайной.

Джереми удивленно посмотрел на нее.

— Тебе сорок два года… ты в расцвете сил.

— О, я уйду… лишь на год. Меня позовут назад. Вот увидишь. И каждое следующее предложение будет более выгодным, чем предыдущее.

Он уставился на Карлу. Это был блестящий ход… но хватит ли ей денег, чтобы осуществить его?

— У тебя всего лишь двести пятьдесят тысяч долларов, — напомнил Джереми.

— Вложи их в шестипроцентные облигации. Я не трону эти деньги.

— Но на что ты собираешься жить?

Карла пересекла комнату и поглядела через окно на высокую каменную ограду, которую она возвела вокруг дома.

— Сегодня сыро. Но я все же прогуляюсь. Надев пальто, она вышла.

Когда Карла вернулась домой, Джереми смотрел выпуск новостей.

Он выключил телевизор.

— Ты приняла решение? Она кивнула.

— Ты слышал о женщине, которую зовут Блинки Джайлс?

— Да… она — миллионерша из Техаса или откуда-то еще.

— Блинки Джайлс — известная лесбиянка. Год тому назад она пустила слух, что готова бросить к моим ногам сто тысяч долларов за одну ночь, проведенную со мной. Я скажу Соне Кинелле… по субботам у нее собираются на ленч лесбиянки… что согласна принять Блинки в ближайший уик-энд.

Блинки Джайлс… толстая, задыхающаяся корова. Она пришла к Карле и положила к ее ногам сто тысяч долларов, сидя возле Джереми. Вслед за Блинки у нее появилась Княгиня…

После ухода из кино Карла стала еще более легендарной личностью. Посыпались предложения — одно выгодней другого. Наконец через три года Джереми принес актрисе контракт на миллион долларов плюс десять процентов от прибыли.

К его удивлению, она отказалась. Карла не скрывала своего страха. Она только что познакомилась с Ди Милфорд Грейнджер, занимавшей в списке самых богатых женщин мира шестое место. Ди была влюблена в Карлу-легенду. Вдруг фильм окажется неудачным? Легенда рухнет! Зачем рисковать? Пока она остается легендой, всегда найдутся женщины вроде Ди, которые дадут Карле все, лишь бы находиться рядом с ней. За последние три года Карле удалось скопить почти полмиллиона, не работая. Ди имела личный самолет, яхту и мужа — гомика, которого не интересовало, чем занимается жена. Ди была скупее других. «Докажи, что ты любишь меня, а не мои деньги» — эта позиция Ди была типичной для определенной категории богатых людей. Но Ди обладала привлекательностью и содержала Карлу. Актриса не подписала контракт на миллион долларов. И все последовавшие за ним — тоже. Она чувствовала себя защищенной, зная, что Ди привязана к ней… что она сможет удерживать Ди на любых условиях сколь угодно долго. И все шло в соответствии с ее планами… пока этот гомик, муж Ди, не разбился на автогонках. Это событие заставило Ди сделать Дэвида их постоянным спутником.

Дэвид… Она уже считала, что стара для всего этого. У Дэвида были светлые волосы и карие глаза. Дэвид, молодой, как Григорий… а она такая старая. Но душа женщины никогда не стареет. Лишь набегают года. Душа Карлы оставалась восемнадцатилетней… В обществе Дэвида Карла чувствовала себя молодой, легкомысленной и счастливой.

Автомобиль приближался к Парк-лейн. Джереми говорил о последнем предложении. (Они поступали до сих пор, уже не на миллион долларов, но все же ей давали большие деньги и выигрышные главные роли.) Сейчас речь шла о половине миллиона за двухнедельную работу и тысяче долларов в день на расходы. Улыбнувшись, она покачала головой. Зачем утруждать себя? Что она этим докажет? Она никогда не считала себя талантливой актрисой… и балериной тоже. Она училась танцевать, чтобы заслужить похвалу и расположение сестры Терезы. Возможно, поэтому продолжала работать у станка, подсознательно пытаясь вернуть долг монахине. Карла не была религиозна, никогда не ходила к мессе, однако каждый вечер, опустившись на колени, произносила молитву на польском языке, которую помнила с детства. Часто ощущала в темноте, что Бог где-то рядом… прятала голову под подушку и мысленно оправдывалась перед ним.