Читать книгу - "Горный ангел - Патриция Макаллистер"

– Тебе не кажется, что мы поступили как невоспитанные люди? – тихо проговорила Эйнджел, в то время как Холт, закрывая дверь спальни одной рукой, другой развязывал свой галстук.

– Мне все равно, – порывисто ответил он. – Я слишком долго ждал этой минуты.

Мгновенно скинув сюртук, он обнял Эйнджел и долго-долго наслаждался сладостью ее губ. Она встряхнула головой, и шпильки посыпались на пол. Пряди золотистых волос упали ей на плечи. Длинные пальцы Холта безуспешно пытались справиться с многочисленными завязками и застежками на лифе ее платья. В конце концов, Эйнджел самой пришлось довершить эту работу...

Кремовый шелк соскользнул с ее плеч, обнажая пре лестную кожу такого же кремового цвета и такую же гладкую и шелковистую на ощупь, как материя платья. Лаская полную грудь и нежно теребя розовые соски своими загрубелыми от работы пальцами, Холт тихо бормотал:

– Боже, я никогда не встречал женщины прекраснее тебя...

Откинув голову, Эйнджел засмеялась.

– Значит ли это, что ты действительно тосковал по мне?

– И ты еще спрашиваешь?

Наклонив голову, он стал слегка покусывать ее соски и нежно ласкать их языком. Подобно вдохновенному скульптору, он медленно переходил от одной части тела к другой, нежно целуя и лаская гладкую шелковистую кожу.

– Снимай! – нетерпеливо приказал Холт, дойдя до туго застегнутого пояса юбки, и, пока Эйнджел непослушными от волнения пальцами пыталась справиться с юбкой, продолжал покрывать ее страстными поцелуями. Дрожа и задыхаясь от возбуждения, она безуспешно старалась стянуть юбку. Потеряв всякое терпение, Холт развернул ее спиной к себе и с грубой силой рванул застежки. Шелк и кружево мягко соскользнули к ногам Эйнджел. Холт подхватил ее на руки, и она крепко обняла его за шею, прижимаясь к широкой груди. Осторожно уложив ее на кровать, он быстро снял с себя брюки и белоснежную рубашку. В комнате горела всего одна лампа, и в полутьме бронзовое тело Холта казалось ей еще более мощным и мужественным. Когда он лег рядом с ней, она стала гладить его смуглую грудь, начисто лишенную волос, и мускулистые руки. Стон наслаждения вырвался у него, когда рука Эйнджел коснулась напряженной плоти.

– Я так долго хотел тебя, – прошептал он, осторожно укладывая ее на валики и любуясь полной грудью, слегка прикрытой волной светлых вьющихся волос. Его большая ладонь легла на ее живот, и Эйнджел замерла. Почувствовал ли он трепет новой жизни, зародившейся в ней? Нет, конечно, нет, успокаивала она себя. Ведь даже она сама пока этого не чувствовала, хотя грудь заметно увеличилась, да и тело начало изменяться. Конечно, Холт не может не заметить все эти признаки. Она открыла рот, чтобы сказать, наконец, о ребенке, но Холт тут же закрыл ей рот страстным поцелуем.

– Никаких разговоров сегодня, – прошептал он. – Только любовь, только мы двое...

Эйнджел не хватило духа противоречить ему. Все ее тело жаждало мужской ласки, ведь она так давно жила без Холта... И когда он, наконец, глубоко вошел в нее, крик радости и наслаждения сорвался с ее губ.

Сначала движения его были медленными, затем, по мере того как тело Эйнджел стало выгибаться в такт ему, все быстрее и сильнее. Отдавшись его и своему желанию, она крепко обняла его за плечи, радуясь вновь обретенному счастью и блаженству.

«Никогда не покидай меня», – хотелось ей сказать Холту. Впрочем, теперь ей не нужны были никакие обещания. Холт молча признавался ей в любви языком ласк и прикосновений, и она поверила в то, что он действительно любит ее.

Потом, когда внизу затихли последние отголоски веселья, они лежали, тесно обнявшись. Эйнджел задремала, но в голове у нее бродило столько мыслей и надежд, что она не могла заснуть.

Лежа в объятиях Холта, она теребила гранатовое ожерелье, так и оставшееся у нее на шее, вспоминая, что оно значило для Клары, и надеясь, что когда-нибудь и для нее оно будет иметь особый смысл.

– Холт! – прошептала она.– Ты не спишь?

– М-м-м? – невнятно промычал он в полудреме. – Холт, – она протянула руку, чтобы погладить его блестящие черные волосы, – я должна сказать тебе Кое-что...

Сонное сопение Холта остановило ее на полуслове. Он заснул окончательно. Вздохнув, она откинулась на подушки, говоря себе, что нужно довольствоваться на стоящим, а будущее само позаботится о себе.

Солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь кружевные занавески, мягко освещали лицо Эйнджел. Приподнявшись на локте, Холт любовался своей спящей молодой женой. В сотый раз он думал о том, как она красива, и ему не верилось, что такая женщина досталась ему в жены.