Читать книгу - "Разбивающий сердца - Яна Мелевич"

Он боится попасть в детдом.

Он так любит мамочку.

А ведь ему всего семь и некому его защитить, ведь главный защитник сейчас валяется в угаре после очередной принятой дозы. Блаженные минуты до ломки, пока не наступит следующая фаза. Грязная короткая юбка задрана, майка изорвана и женщина пытается прикрыться, смотря мутным взором в мою сторону.

- Ты еще кто? – хрипло выдыхает, с трудом вспоминая человеческую речь.

Жалкая. Какие же они все жалкие. Плевали на себя, так ведь и дети для них просто лишний мусор. Кладу руки поверх спинки и приподнимаю бровь, отмечая округлый живот. Да уж, что там родится? Интересно, таким дают материнский капитал?

- Красавчик, - хихикает она будто пьяная. – За любовью пришел? Денежки вперед, - слабо протягивает руку и снова заваливается на матрас.

Молча достаю деньги – не меньше десяти тысяч в пачке и ее взгляд оживает. Воспаленный мозг делает подсчеты, явно хватит на несколько доз. Может даже на бутылку. Цена одной жизни, если выбор будет неверным.

- Твой ребенок, - тяну равнодушно, оглядывая ее с легким чувством брезгливости. – Готова продать его?

Мне все равно. Эмоции, чувства давно похоронены на кладбище со всей семьей. Не осталось ничего, кроме выжженной поляны. Но Гришаня говорит, что мне надо делать добрые дела, иначе вернусь к началу. Окей, я стараюсь. Ромашка бы мне свернул башку за методы. Только смысл меня учить. Его лекции не работают с тех пор, как сжег все мосты и оставил позади все дерьмо, случившееся в прошлом.

Ее пальцы дергаются, а я усмехаюсь. Выбор очевиден, они всегда его делают независимо от возраста и пола. Деньги – это мотиватор жалких подобий человека разумного. И ничем Алла Соколова не отличается от других.

- Федя? – она облизывает сухие потрескавшиеся губы, приподнимаясь и покачиваясь, сидя на матрасе, рассматривая жадным взором пачку жалких цветных бумажек. – Зачем он тебе?

- Какая тебе разница? – издаю веселый смешок. – Продаешь или нет? Предложение действует… - бросаю взор на часы, обхватившие запястье. Мне же еще надо успеть на встречу. – Ровно минуту.

Алла ползет на четвереньках, спотыкается, хватается за всякую дрянь на полу и почти не осознает своих действий. В отвращении одергиваю ногу, едва она хватает за мои джинсы.

Сорок секунд.

- Ты решилась? – интересуюсь, поднимаясь со стула и отходя на шаг. Алла падает на пол. Юбка задирается сильнее, оголяя худые бедра. Она касается моих ботинок, и я уже хочу оттолкнуть ее, недовольный задержкой.

Чего тут думать. Решайся скорее. Осталось тридцать секунд.

- Ну? – рыкаю недовольно, желая быстрее покончить с неприятной процедурой.

- Ничего… - выдыхает она вдруг, и я замираю, едва Соколова поднимает взор наполненный настоящей ненавистью. – Ничего ты не получишь, понял?! Не отдам!

От нашего выбора зависит многое. Будущие решения, жизнь и счастье. Кто-то оступается, падает и поднимается вновь. Кого-то затягивает трясина из проблем и неудач, других топят невзгоды, свалившиеся разом. Неудачное детство не причина рушить все вокруг – так считают все вокруг. Таких, как Алла, как я – миллионы.

Нас ненавидят

Презирают.

Избегают.

Отбросы общества, неудачливые единицы в социуме, наполненном лживой моралью. Диванные эксперты в теплых квартирках и при любящих родственниках тычут пальцем, скривив губы. А те, кто сам был за чертой, вторят им, боясь собственного прошлого.

Я тоже такой – лживый моралфаг с полным отсутствием понимания и эмпатии. Но, за тридцать оставшихся секунд, мы смотрели друг на друга - внутри меня что-то оборвалось. Она тоже сломлена и абсолютно разрушена. Есть ли у нее шанс вернуться или никто не протянет руку?

Наклоняюсь, глядя в мутные зеленые глаза, грязного болотного оттенка и чуть прищуриваюсь, обхватывая пальцами тонкое запястье. Чуть надави – хрупкие кости сломаются. И Алла ждет, затаив дыхание, что я сделаю ей больно.

- Меня зовут Никита Воронцов, и я на досуге подменяю Деда Мороза. В моем мешке есть деньги и шанс на жизнь, без всего этого, - обвожу взглядом помещение, снова смотря в глаза поднявшейся девушке.

- Шанс? – шепчет тихо Соколова, сжимая слабыми пальцами мою руку. – На что?

- На новую жизнь. Итак, каков твой ответ?

Конец