Читать книгу - "Запутанная игра - Ева Эшвуд"

Ага. Это, вашу мать, главная проблема, не так ли?

Я согласен с Виком в том, что не хочу, чтобы она здесь находилась, так глубоко увязала в наших делах. Но она должна остаться. Для нее там опасно, а для нас опасно отпускать ее на свободу и рисковать тем, что этот таинственный незнакомец выследит ее.

И хотя я едва позволяю этой мысли оформиться в сознании, какая-то часть меня не хочет отпускать ее. Она хочет оставить Уиллоу здесь, теперь, когда она под нашей крышей.

– Он прав. – Я резко киваю. – Она – последнее звено, которое кто-то может использовать, чтобы связать нас со смертью Николая. Мы не можем так рисковать.

– Окей. Значит, она остается с нами. – Рэнсом выглядит довольным, и улыбка на его лице заставляет мои плечи напрячься.

– Тогда нам нужно установить несколько основных правил, – говорю я.

– Каких, например?

– Она – отвлечение. Нам есть чем заняться, на чем сосредоточиться, и мы не можем позволить ей сбить нас с толку еще больше, чем она уже это сделала. Поэтому мы должны согласиться, что никто из нас не собирается ее трахать.

Я говорю это за всех троих, но при этом смотрю на Рэнсома. В конце концов, именно он спит с ней в одной постели. Он, очевидно, нравится ей больше всех.

Вик поворачивается на стуле, его взгляд серьезен.

– Согласен.

– Да, ладно. – Рэнсом пожимает плечами и кивает, выглядя немного недовольным.

Я тоже киваю, подтверждая наш устный договор.

Уладив этот вопрос, мы переходим к другим делам. Рэнсом соглашается принять участие в нашей предстоящей сделке с бандой Донована, на которой нам сейчас нужно сосредоточиться. Несмотря на все это дерьмо с Николаем и теми, кто ищет ответы, мы все равно должны поддерживать работу нашей мастерской.

Но даже когда я пытаюсь сосредоточиться на том, что будет дальше, заглянуть в будущее и построить планы, мои мысли по-прежнему заняты прекрасной блондинкой-бродяжкой, живущей дальше по коридору.

30

Уиллоу

Я расхаживаю по комнате Рэнсома, чувствуя неловкость и беспокойство. Даже не знаю, хотела бы я участвовать в их маленькой встрече, особенно если речь будет идти об убийстве людей. Мои нервы сейчас слишком напряжены, чтобы выдержать еще что-то подобное.

Но тем не менее то, как Мэлис отмахнулся от меня, вызвало у меня вспышку раздражения. Иногда он такой непредсказуемый – то холодный, то горячий, – что трудно понять, что с ним вообще творится. Без понятия, нравлюсь ли я ему, или он меня ненавидит, или хочет. … Я даже не знаю, чего именно он хочет.

И в этом-то вся проблема.

Я не знаю.

Я чувствую себя совершенно не в своей тарелке в этом странном и изменчивом новом мире, в который меня насильно втолкнули, и вдобавок ко всему я еще больше, чем когда-либо, ощущаю себя пленницей из-за того, как они вот так запросто оставили меня в комнате, а сами ушли по своим делам.

Насколько я поняла, Мэлис и Рэнсом отправились к Вику, в его комнату. Я могла бы попытаться выскользнуть через дверь спальни и сбежать, но, как и прошлой ночью, я решаю, что это плохая идея.

По крайней мере, здесь я в безопасности. А где-то там шныряет некий незнакомец, который, вероятно, с радостью пытал бы меня, чтобы получить нужную ему информацию. Лучше быть с дьяволами, которых я знаю, поскольку они лично заинтересованы в том, чтобы я была в безопасности и находилась подальше от тех, кто задавал вопросы Карлу.

Но я все равно в ловушке.

И пока я здесь, уверена, мне не разрешат ходить в колледж.

Желудок делает сальто при мысли о том, что я могу отстать по программе, особенно сейчас, когда я только начала набирать обороты, и у меня по-настоящему появился шанс нормально учиться, уделять этому много времени. Я так сильно надеялась на колледж, возлагала все свои надежды на будущее, которое пытаюсь построить с его помощью.

Мои мысли будто бы тотчас транслируются через вселенную или вроде того, поскольку на телефон приходит смс, и когда я смотрю на экран, понимаю, что оно от Эйприл.

Эйприл: Профессор Уолш распределяет людей по парам для другого задания, и ты снова в моей группе. Встреча в четверг. Не опаздывай!!!

Я со стоном закрываю глаза и бросаю телефон обратно на кровать, не отвечая на сообщение.

Это несправедливо.

Она продолжает легко и свободно ходить в колледж, беспокоясь о заданиях, своей прическе и о том, подходит ли ее наряд к ногтям. И вот она я, в ловушке опасной паутины лжи, мести и смерти.

Я делаю глубокий вдох, а затем выдыхаю, обхватывая себя руками и пытаясь успокоиться.

– Ты в порядке, – шепчу я себе. – Все будет хорошо.

Пытаясь отвлечься, я останавливаюсь и оглядываю комнату, в которой нахожусь, оценивая ее более тщательно, чем прошлой ночью. Она очень похожа на самого Рэнсома – непринужденная и комфортная. Здесь нет ничего особенного: только кровать, комод, прикроватная тумбочка и письменный стол, придвинутые к одной стене, однако создается четкое ощущение, что это место принадлежит Рэнсому.

Знаю, мне, наверное, не следует совать нос не в свое дело, но я ничего не могу с собой поделать. Эти парни так много знают обо мне, поэтому мне тоже хочется узнать о них побольше, и я начинаю потихоньку осматривать комнату.

У одной из стен стоит большой письменный стол, на деревянной поверхности разбросаны схемы различных транспортных средств. Сверху – рисунок мотоцикла с небольшими пометками, сделанными аккуратным почерком. Открыв ящик стола, я нахожу несколько фотографий. На них нет людей, и они варьируются от изображения извилистой дороги до вида с горы, где деревья и небо простираются почти бесконечно.

Я вспоминаю, как Рэнсом рассказывал мне о своих поездках, и когда я рассматриваю их более внимательно, брови сходятся на переносице.

Он сам их снимал? Это все места, где он побывал?

Положив фотографии обратно, я закрываю ящик. Поворачиваюсь, собираясь направиться к его шкафу, чтобы порыться там, но тут дверь открывается и возвращается Рэнсом.

Я вздрагиваю от неожиданности, поворачиваясь и пытаясь скрыть, что рыскала тут в его отсутствие.

– Ну что, есть какая-то информация про этого парня, который интересуется смертью Николая? – спрашиваю я.

Он качает головой, губы искривляет гримаса.

– У нас есть зацепка, но пока это все. Тебе придется остаться здесь, пока мы не