Читать книгу - "Миром правит любовь - Эйна Ли"

Наложив чистые повязки на раны Зака, Роуз умыла лицо холодной водой, надеясь, что это освежит ее. Потом она пошла к ручью и опустила гудящие от боли руки в воду. Это было так приятно, что она наклонилась и сделала то же самое с лицом. Но никакая, даже самая прекрасная холодная вода в мире не могла успокоить ее.

Лихорадка овладевает им все сильнее, у него уже начался бред. Холодная вода слабо может помочь в его состоянии. Что, если он никогда больше не откроет глаза... если он умрет? Она попыталась отбросить эти мысли. Он обязательно должен поправиться. Она не позволит ему умереть.

Вернувшись к Заку, Роуз поменяла холодный компресс у него на лбу, и он открыл глаза – свои прекрасные глаза цвета сапфира, заворожившие ее сразу же, как только она увидела их в первый раз.

– Это так приятно, Роуз, – произнес он.

Роуз ласково улыбнулась ему и нежно поцеловала в щеку.

– Жаль, что я ничего больше не могу сделать для тебя.

– Я хочу выпить воды.

Она помогла ему приподнять голову и – плечи и поднесла кружку к его губам. Он жадно выпил всю воду, потом снова откинулся на спину.

– Роуз, ты можешь сделать кое-что еще.

– Я ничего больше не могу, Зак.

– Я хочу, чтобы ты сейчас же уходила отсюда. А я позже тебя догоню.

Она протестующе затрясла головой:

– Я никуда не уйду.

– Любовь моя, я тебя только задерживаю. Ты же знаешь, что они сделают с тобой, если настигнут нас. Просто держись дороги, и ты доберешься до города Команчи-Уэльса. Там можно будет попросить помощи. Тамошний шериф – честный человек.

– Зак, я не собираюсь бросать тебя, так что побереги свои силы. Хочешь ты этого или нет, Маккензи, но ты связан со мной навсегда.

– Я люблю тебя, Роуз. – Он попытался дотянуться до ее руки, но даже не мог оторвать ее от земли. Она схватила ее и поднесла к губам.

– Я тоже люблю тебя, Зак.

– Сколько времени мы потеряли даром, пытаясь морочить друг другу голову!

– Я знаю, любовь моя. – Она потерлась щекой о его руку. – Но зато у нас впереди целая жизнь, чтобы исправить все ошибки, совершенные нами в прошлом. – Ее слова, казалось, повисли в воздухе, как мрачное напоминание о том невозможном положении, в котором они оказались.

Наконец Зак произнес:

– Просто... ну, если я не смогу это сделать, прошу тебя, доберись до моих родных. Расскажи им обо всем, что произошло. Они тебе помогут и позаботятся о тебе.

У нее так ежа..ось сердце, что она едва могла выговорить, сдерживая рыдания:

– Ты все расскажешь им сам, потому что мы выберемся отсюда вместе. Пожалуйста, Зак, не сдавайся, – умоляла она. – Это нужно для нас обоих. Мы ведь только нашли друг друга. Я не разрешаю тебе сдаваться. Если ты меня любишь, ты будешь бороться, потому что если ты умрешь... – терзающая боль в ее сердце стала невыносимой, – у меня не будет смысла продолжать все это. Ты моя жизнь, Зак.

– Прости меня за все, любовь моя. Это так много. Я хочу сказать тебе: ты значишь для меня все, я все люблю в тебе. Мне бы хотелось, чтобы я с самого начала был по отношению к тебе совершенно честным.

– Еще не поздно, Зак. С этой самой минуты между нами не будет больше никаких секретов.

– Да, больше никаких секретов. – Его голос замирал. – Прости меня, Роуз. Поезжай к моим родным в город Калико, что в Техасе.

Она сразу же узнала название города.

– Зак, моя подруга Эмили живет в Калико. Джош Маккензи – твой родственник?

Но ее вопрос уже не доходил до сознания Зака: его глаза были закрыты, и он, кажется, уже не дышал.

Ее охватила паника. Такого с ней еще никогда не было. Приложив ухо к его груди, она различила слабое биение сердца. Со смешанным чувством облегчения и безнадежности она осталась лежать у него на груди, уже не сдерживая рыданий.

Когда силы почти полностью ее покинули, Роуз сделала над собой последнее усилие и спустилась к ручью, смыла с лица слезы, зачерпнула кружкой воды. Она потеряла представление о времени, продолжая раз за разом менять холодные компрессы на пылающем лбу Зака. Наконец через некоторое время у него начался озноб. Тело Зака сотрясалось от крупной дрожи. Роуз заботливо укрыла его пончо, но озноб не прекращался, зато Зак на несколько секунд открыл глаза.

– Холодно. Я совсем замерз, – пробормотал он и снова провалился в лихорадочное забытье.

У нее больше не было спичек, чтобы разжечь огонь. Стащив с себя всю одежду, она затем раздела и Зака, прижалась к нему всем телом и накрыла их обоих пончо.

Обняв его и пытаясь передать ему тепло своего тела, она всю ночь баюкала его в своих объятиях – а рядом на расстоянии вытянутой руки лежал его «кольт».

Ни один человек или зверь не посмеет больше причинить боль человеку, которого она любит.