Читать книгу - "Цена крови - Патриция Брейсвелл"

К счастью, все мужчины тупые и их легко обмануть, когда речь заходит о нюансах беременности. Она заявит, что это ребенок Кнута. Алрик может ей не поверить, но не такой уж он дурак, чтобы признаться в отцовстве ее сына. А это должен быть сын. Она обязательно подарит Кнуту сына, даже если родит девочку, которую потом придется заменить на чьего-то отпрыска.

Нет, как раз Алрик ее не беспокоил. Вот Тира иногда посматривала на нее холодным понимающим взглядом. Что это могло означать? Если у этой коварной женщины появились какие-то подозрения насчет них с Алриком, ее могут заставить поделиться ими с Кнутом или Свеном.

Но Тира, напомнила она себе, ничего не сможет доказать. Если когда-нибудь и возникнут вопросы об отце ребенка, чего будут стоить слова какой-то рабыни, если ее госпожа утверждает, что это ложь?

Они не будут стоить ровным счетом ничего.

Внимание ее привлек крик дозорного с башни, а еще через несколько мгновений открылись ворота. Она с облегчением увидела, что это въезжает Алрик, а не Турбранд или – что было бы даже хуже – еще одна команда с датского корабля. Несколько недель назад она послала Алрика к своей кузине в Линдсей с посланием для Альдит и ее мужа. Она горела желанием поскорее узнать новости о событиях, которые происходили на юге, но не хотела встречаться с ним на глазах людей с кораблей – на глазах, которые, как она подозревала, следили за ней чуть более внимательно, чем следовало бы.

Она поспешила в дом и уже ждала его в зале, когда он широким шагом вошел туда, бросив по пути свой перепачканный дорожный плащ слуге. Глаза их надолго встретились, и она, как всегда, почувствовала легкое возбуждение, которое охватывало ее от одного только его взгляда.

Но с этого момента она должна вести себя с ним более осмотрительно. Это диктовалось ее беременностью и присутствием в поместье датчан с кораблей. Она не хотела давать никому ни малейшего повода задавать вопросы насчет отца ее ребенка. То, что Тира могла что-то заподозрить, было уже достаточно плохо. Поэтому она будет держать Алрика на расстоянии.

Он быстро подошел к ней, и она протянула ему руку. Он приник к ее ладони долгим поцелуем, и она догадалась, что на этом он не остановится, если она ему позволит. А искушение было велико. Прошло уже много недель с того момента, когда он был здесь и касался ее таким образом, и все аргументы, которые она выдвигала против него, едва не рассыпались в прах. Но она все же отдернула руку и немного отступила назад, чтобы увеличить расстояние между ними.

Он удивленно поднял бровь.

– Холодный прием, миледи, – сказал он. – Совершил ли я какой-то проступок, вызвавший ваше недовольство? Или, может быть, мое место в вашем сердце занял кто-то из этой деревенщины, мимо которой я проходил в вашем дворе?

– Эти люди – подарок короля Свена, и они посланы сюда, чтобы защитить меня, пока мой муж воюет на юге. – Она села на скамью у стены и жестом пригласила его сесть рядом. – Двадцать лишних ртов, которых нужно кормить, и двадцать лишних пар глаз, которые следят за каждым моим шагом. Увы, нам придется платить эту цену – временно по крайней мере. – И, вероятно, очень долгое время; но о ребенке она скажет ему позднее.

– Значит, смотреть можно, только прикасаться нельзя, – проворчал он. – Какая жестокая судьба, миледи. Отошлите меня поскорее еще куда-нибудь, чтобы я не испытывал соблазна, противостоять которому не в моих силах.

Она рассмеялась. Красиво сказано, но Алрик как-то справлялся с этим искушением много лет, когда еще были живы ее отец и братья. И сделает это еще раз, если того требует необходимость; она не сомневалась, что он быстро найдет какую-нибудь похотливую девку – или даже нескольких, – чтобы удовлетворить свои аппетиты. Вот и еще одно преимущество быть мужчиной.

Слуга принес им эль, и, когда он удалился, Эльгива отставила свою чашу в сторону и повернулась к Алрику.

– Расскажи мне новости, которые ты привез с юга. Я знаю, что король собрал свою армию, но больше ни единого слова не достигало этого забытого богом места.

– В прошлом месяце король собрал свои войска в Солсбери, это мне известно точно. Были слухи о намечавшемся сражении, но мне не удалось выяснить, действительно ли оно имело место.

– Выходит, ты знаешь не больше, чем я. – Она встала и принялась расхаживать по комнате. Ее сводило с ума то, что у нее не больше сведений, чем у какой-нибудь содержательницы пивной.

– Я знаю, что Годвин из Линдсея взял с собой с ополчением в Солсбери гораздо меньше людей, чем должен был.

Она резко обернулась к нему.

– Мужчины просто отказались брать в руки оружие? – Для короля это должно было стать ударом кинжала в спину.

– Они готовы скорее броситься наутек, чем идти сражаться на юг, и такое происходит не только в Линдсее. Рискну предположить, что по всей Восточной Мерсии есть немало людей, которые не горят желанием рисковать своей жизнью за чужие для них земли и короля, к которому у них больше нет доверия.

Она снова опустилась на скамью, захваченная новыми возможностями, которые это открывало для нее.

– Получается, наши усилия, которые мы предприняли, чтобы настроить людей против короля, не прошли даром, – сказала она.

– Это действительно так. И если королю не удалось собрать войско, превышающее по численности армию датчан, я очень сомневаюсь, чтобы он рискнул вступить с ними в открытое сражение. Слишком уж большое вышло бы побоище. И если бы оно на самом деле произошло, то, думаю, мы бы об этом услышали даже здесь.

Она кивнула – это звучало убедительно. Этельред считал себя обреченным на неудачу. Потребуется лишь небольшой толчок, чтобы уменьшить его уверенность в себе. К тому же он трус. Он не стал бы драться, если бы мог найти способ уклониться от этого.

– Какие новости от моей кузины? – спросила она. – Ты разговаривал с Альдит или ее мужем?

Сиферт и его брат Моркар были самыми могущественными из ее родственников, и они поклялись отомстить за смерть ее отца и братьев – смерть, которая настигла их по приказу короля. Если в тех краях суждено начаться бунту против Этельреда, запустить его в движение должна ее родня.

Алрик сделал долгий глоток эля из своей чаши, после чего поставил ее на скамью рядом с собой.

– Я не виделся с братьями, – сказал он, – а новости о них, которые есть у меня, вас не обрадуют.

Она хмуро взглянула на него.

– Тогда не тяни с ними, – сказала она. – Не нужно меня дразнить.

– Вы не единственная, кто не забывает ваших родственников, – сказал он. – После моей последней беседы с ними примерно полгода назад они принимали обоих старших сыновей короля. Не обошел их своим вниманием и король. В сентябре в Бате он пожаловал им несколько имений из тех, которые принадлежали вашему брату Вульфу. Когда я приехал в поместье вашей кузины, Сиферт и его брат уже отбыли, чтобы присоединиться к войску короля. Мне трудно сказать, с кем они могут быть сейчас в своих помыслах – с вами, с Этельстаном или с королем.