Читать книгу - "Офень флая федьма - Елена Амеличева"

самом деле вспомнила, как Тимьян, получив ответ на этот вопрос, тут же выпинывал меня из кровати на кухню, чтобы шла и готовила ему вкусненького. Поэтому чаще всего хитрила и желала на завтрак что попроще.

Теперь же по утрам готовил Эзра. Сам так пожелал. И неплохо справлялся, кстати. Все всегда получалось вкусно — потому что приготовлено было с любовью.

— Мы с детенышами хотим омлет и… — задумалась, — шоколадный пудинг. И соленых огурчиков! И вареньица!

— Не удивлен, — демон поцеловал меня. — Все будет приготовлено, госпожа. — Ухмыльнулся. — Но чуть позже!

* * *

Чуть позже образцовый муж отправился кашеварить, а я решила навестить других молодоженов — Катю с Титом. Они построили домик на одном участке с нашим и теперь обживались в нем, на пару хозяйничая в собственном жилище. Вот и пригодилась часть самоцветов, что презентовал Нептун в свой последний визит.

— Добро пожаловать, Марьянушка! — едва вошла, навстречу мне шустрым колобком выкатилась румяная домовушка Нинуля.

Это я «нашаманила» молодым на новоселье помощницу и защитницу. Ведь что за дом без пригляда вековушки!

— Вот ваши тапочки, проходите, присаживайтесь к столу!

— Спасибо, — прошла в столовую и усмехнулась — Кондратий уже вовсю уминал ватрушки, попивая смородиновый чаек из блюдечка — смачно причмокивая. — Доброе утро!

Ишь ты, принарядился мой защитник! Рубашка новая, штанцы поглажены, волосы напомажены и тщательно прилизаны, все три волосины. Сам умыт, доволен и слегка стыдится.

— Доброе, Марьянушка, — он закашлялся, я постучала ему по спине, не преминув отметить, — ничего, до свадьбы пройдет.

Домовушка покраснел пуще прежнего. Вот флая я федьма все-таки!

— Вот оладушки, чаек, варенье, — засуетилась вокруг нас Нинуля.

— Милая, прости, не буду, муженек кашеварит, ждет меня на завтрак. Я просто на молодоженов наших полюбоваться пришла, да спросить, не надо ли им чего. Где они, спят еще?

— Вон, милуются во дворе, — вековушка махнула рукой на окно и начала порхать вокруг довольного таким вниманием Кондратия, подливая ему чаю.

Я подошла к окну и широко улыбнулась, глядя на Катю, которую Тит качал на качели. Та сияла, хохотала и что-то ему говорила. Какие они милые! Не став мешать детям, отправилась домой.

— Чи-чи-чи! — раздалось с липы — громкое и раздраженное.

Подняла голову и увидела нашу Бэллу, что гоняла своего благоверного по стволу. Откуда он взялся, никто не знал. Просто однажды переселился к нашей красавице в благоустроенное жилище с трехдневным бесплатным питанием, а через энное количество времени из дупла начали выглядывать мордочки бельчат. Такой вот бум рождаемости нас накрыл, даже белка не устояла под его напором.

— Что случилось? — спросила воинственную мамашу, которая носилась по веткам за своим супружником. — Чем он тебе не угодил? Не с той лапы встала с утреца?

Бэлла остановилась, прищурилась, а потом взяла, да и запустила в меня сучком!

— Ах ты, нахалка! — я подхватила его с земли и запулила обратно. — Получай!

Орудие возмездия угодило в гонимого женой зверька. Тот рухнул с липы и лишь благодаря тому, что мое заклинание успело замедлить падение, мягко опустился на траву.

Бэлла подняла такой «чи-чи-чи», что я мигом оглохла.

— Да жив, не ори! — сев на корточки перед белкой, что лежала кверху пузом, провела над ним рукой. — Симулирует он, вертихвост пушистый! — выдала страшную тайну обеспокоенной жене, что нервно жевала кончик своего хвоста.

Муж приоткрыл один глаз, убедился, что является центром всеобщего внимания, и продолжил весьма убедительно помирать.

— Ну, кто еще жив, приглашаю к окну на кухню, — сказала я, пойдя на хитрость, — там сейчас состоится раздача вкуснющего винограда и орешков!

«Халявушка» сделала свое дело: супруг Бэллы мигом подскочил и помчался за дармовщинкой. А белка, поняв, что ее надурили, вереща понеслась следом. Догнав благоверного у окна, она сделала ему воспитательный кусь в то место, откуда рос хвост. Муж обиделся и, решив не спускать хамке с лап такое бесчинство, погнал ее обратно к липе.

— Разбирайтесь сами, — пробормотала я и, увидев у калитки Бореслава, нашего жандарма по кличке Клещ, поспешила туда. — Доброе утро! Что стряслось? — спросила, снимая крючок. — Ох ты ж! — ахнула, увидев в его руках люльку. — Это что такое? То есть, кто? Неужели тебя папой сделали?

— Сплюнь, Марьяна, — вздохнул. — Доброго утречка. Тут такое дело, поговорить мне с тобой надобно.

— Проходи, — посторонилась, вглядываясь в малышку, что спала в колыбельке.

Уж очень знакомое личико у девчушки. Даже слишком знакомое.

Эпилог 2

Аист

Память мигом подсуетилась и подбросила картинку недавнего прошлого.

В тот день мы с Эзрой отправились на рынок. И, как назло, повстречали Тимьяна — как раз рядом с прилавками, что были завалены свиным мясом. Мой бывший уже козырял в приличном виде, хотя, как по мне, даже в человеческом обличии он оставался первостатейной свиньей. Потому что едва разведясь со мной тут же подкатил свои кокосы к Диле — мадам, что учила шитью и была плотно от него беременна.

Причем, мерзавец долго выбирал между своими щучками — Дилей и Риной. Хаживал в гости к Афанасию, когда того дома не имелось, строил глазки его дочке, за ручку держал, обещал жениться и прочее. А между делом узнавал, на кого дом ее записан, который папенька подарил. Присматривался, какая из «невест» побогаче да повыгоднее будет.

Но однажды Афанасий вернулся раньше, чем обещал, застал этого бракодела у Рины и выгнал прохиндея пинками, запретив и нос свой хитроумный совать на порог. Увидав лопату, оборотень мигом перестал рассматривать его в качестве возможного тестя и сбежал.

Посему Титьян и поселился у Дили. Но жениться на этой щучке не спешил. Может, невесту повыгоднее искал. Вполне вероятно, что у него еще дурочки на примете имелись. Или просто негодяй надеялся золотую рыбку на свою волшебную удочку приманить, не знаю. Главное, что в моей жизни этого проходимца более нет, уже счастье.

Это мне все Кондратий докладывал, умелец по кустам шастать и везде свой нос совать. Да и дружат ведь все домовушки, потому сплетни всегда и разлетаются быстрее ветра.

И вот встретились мы с бывшим в тот день на рынке, волк узрел мой животик, глаза выпучил, удивлением подавился, да так и застыл, будто его паралич тяпнул, не иначе.

Мы с Эзрой,