Читать книгу - "Изгнанная жена дракона. Хозяйка лавки «Сладкие булочки» - Алена Шашкова"

Глава 55

Вздрагиваю от этого заявления:

– Нет! – резко отвечаю я, поднимая глаза. – Я против.

– Почему? – Рейкен хмурится. – После того, что случилось…

– Именно поэтому! – перебиваю я, вскакивая с лавки. – Вы представляете, что будет, если кто-то узнает? Сегодня уже нира Шпехт видела нас вместе, а завтра весь город будет трезвонить, что у меня мужчина ночует. Моя репутация и без того висит на волоске.

– Ваша репутация? – в голосе Рейкена появляется холодок. – Вашего сына сегодня чуть не убили, а вы думаете о сплетнях?

– Не смейте! – шиплю я, чтобы не разбудить Дейра. – Не смейте упрекать меня моим сыном. Я думаю в том числе и о его будущем. Какой у него будет жизнь, если его мать будет считаться… – голос срывается.

– Распутницей? – жестко заканчивает Рейкен. – Это вы хотели сказать?

Я отворачиваюсь, чувствуя, как горят щеки. Да, именно это я и хотела сказать.

– Слушайте, – говорю я, стараясь взять себя в руки. – Я благодарна вам за то, что вы спасли Дэйра. И это уже второй раз. Более благодарна, чем смогу когда-либо выразить. Но я не могу…

Рейкен заметно раздражен, но продолжает упрямо сидеть за столом и смотреть перед собой:

– Никто не знает, что в головах у этих людей, если их можно так назвать, – твердо говорит он. – И я не оставлю вас с Дейром без присмотра.

– И что вы предлагаете? Выставить меня в неприглядном виде?

– А вы? Оставить вас одну с ребенком после того, что случилось? Нира Летиция, здравый смысл должен возобладать над условностями, – он поднимает на меня взгляд. – Если никто не будет знать, что я тут, вы согласны?

Останавливаюсь, обдумывая его слова. Действительно, если никто не увидит, как он входит… Но все равно это безумие.

– А если…

– Я сейчас выйду, – он говорит, будто все уже решил за нас обоих, – а потом незаметно вернусь. Утром уйду еще до того, как придет Грета.

Сжимаю кулаки, чувствуя, как внутри все кипит от противоречивых эмоций. С одной стороны, он прав: после сегодняшнего я боюсь оставаться одна. С другой… провести ночь в одном доме с этим мужчиной кажется не менее опасным, чем возможность новых похитителей.

И не только потому, что кто-то увидит. Вопрос в том, что чувствую я…

Но сейчас надо думать не только о себе.

– Хорошо, – выдыхаю наконец.

– Не закрывайте дверь на засов, – кивает Рейкен, поднимаясь с лавки. – И… Прошу, доверьтесь мне.

После его ухода пытаюсь заняться делами, чтобы отвлечься от мыслей о похищении. Дэйр спит, и я решаю приготовить заготовку для теста на завтра. Но все валится из рук.

Пытаюсь собраться с мыслями, но внутри всё ещё бушует ураган эмоций. Рейкен прав – сейчас важнее безопасность Дэйра. И моя собственная. Я все же боюсь оставаться одна. Боюсь, что эти люди вернутся.

Мои руки дрожат, когда я беру тяжёлый мешок с мукой. Он выскальзывает, и часть белой пыли рассыпается по полу. Вздыхаю, пытаясь унять раздражение. Нагибаюсь, чтобы собрать муку, и тут же натыкаюсь локтем на стоящую рядом деревянную миску. Она падает с грохотом, подпрыгивает и катится по полу, пока не упирается в ножку стола.

Я вскидываю голову, глядя на Дейра. Спит! Потрясающий малыш.

Собираюсь насыпать муку в другую миску, но ложка тоже падает из рук, ударяясь о край.

«Да что ж такое!» – шепчу я, чувствуя, как начинают слезиться глаза.

Я чувствую себя неуклюжей и беспомощной. Наконец, справившись с мукой, беру бутылку с молоком. Руки скользят по стеклу, и бутылка чуть не вылетает из пальцев. Успеваю перехватить её, но несколько капель проливаются на пол, оставляя белые пятна.

"Нервничаешь?" – интересуется Мурик, выползая из-под стола и слизывая молоко с пола.

– Еще бы не нервничать, – бормочу я, тяжело опускаясь на лавку.

Колокольчик начинает трезвонить, но Рейкен его почти сразу заглушает, обхватывая ладонью. Плотник быстро проскальзывает в лавку и закрывает за собой дверь. Теперь уже на засов.

– Никто не видел? – спрашиваю я.

Рейкен качает головой.

– Работа не спорится? – он смотрит на мой неудачный кулинарный эксперимент.

– Все нормально, – отвечаю я сквозь зубы, снова пытаясь налить молоко.

– Позвольте помочь, – Рейкен подходит к столу и засучивает рукава. – В детстве помогал матери.

– Да чем? Не закваску же вы будете ставить, – но он уже берет ложку.

Я смотрю на него с недоверием. Рейкен – и кухня? Это звучит так же абсурдно, как если бы я вдруг стала драконом.

Рейкен зачерпывает ложку муки с горкой, но вместо того, чтобы насыпать в миску, он неловко просыпает ее прямо на столешницу. Мука оседает белой пылью на темном дереве.

– Осторожнее! – восклицаю я. – Вы сказали, что помогали матери?

– Помогал, – хмуро отвечает Рейкен, пытаясь собрать муку в кучку, но вместо этого только размазывает ее еще больше. – Правда, больше дрова колол и воду носил.

Фыркаю от смеха, несмотря на все переживания.

– Так бы сразу и сказали, мастер золотые руки.

– Насмешничаете? – Рейкен поднимает на меня глаза, и в них пляшут веселые огоньки. – Тогда уж лучше я вернусь к своим полкам.

Он смотрит на меня с виноватой улыбкой, вытирает щеку, и на ней появляется забавная мучная полоска. Я ловлю себя на мысли, что он выглядит совершенно нелепо в этом амплуа.

– Дерево покладистее, – иронично замечает он. – Не капризничает.

– Это вы о муке или обо мне? – спрашиваю я, неожиданно для себя.

Что за дурацкий флирт? Но Рейкен отвечает:

– Как вам больше нравится, – в его голосе слышится что-то новое.

Поднимаю взгляд и вижу, что он смотрит на меня совсем не так, как обычно. Интенсивно, изучающе. От этого взгляда становится жарко, и я поспешно отворачиваюсь.

– Я продолжу, – говорю я и тянусь, чтобы забрать у него ложку.

Наши пальцы неожиданно соприкасаются, я резко отдергиваю руку, и оставшаяся мука из ложки взмывает в воздух, оседая легким облаком на наших волосах и одежде.

Мы оба замираем, словно пойманные на месте преступления школьники. Я смотрю на него, он на меня. И тут Рейкен начинает смеяться.

Сначала тихо, потом все громче, его смех заразителен, и я не могу удержаться от улыбки. Это такой неожиданный, такой искренний смех, что все мое напряжение спадает.

– Ну вот, – говорит он, вытирая муку с лица тыльной стороной ладони, но только размазывая ее еще больше. – Кажется, я делаю только хуже.

– Кажется, да, – смеюсь я.

Он наклоняется, чтобы смахнуть муку с моего лица, и его пальцы касаются