Читать книгу - "Леди Роз - Сандра Уорт"

Однако Уорик уперся. Пришлось пойти на компромисс: после возвращения разведчиков тыл будет укреплен… если для этого останется время. Поздно вечером разведчик доложил, что Маргарита находится в одиннадцати милях[42]от Сент-Олбанса.

– Если начнем прямо сейчас, то до рассвета успеем, – сказал Джон.

Уорик мрачно кивнул.

– Брат, нужно было начать раньше, – сказал Джон и пошел наблюдать за сменой позиции, переживая из-за того, что теперь без защиты останется фланг.

Но Маргарита была ближе, чем доложил разведчик. Узнав, что Уорик находится у Сент-Олбанса и его фланг не прикрыт, она устроила ночной марш и подошла к городу в три часа ночи. Уорик, не успевший сменить позицию, был захвачен врасплох. В лагере началась паника. В темноте пушки Уорика оказались более опасными для своих, чем для чужих; многие йоркисты попали под их огонь. После победы Маргариты ее ликовавшие солдаты полностью разграбили город и аббатство Сент-Олбанс. Не пощадили даже нищих. В ту ночь погибли три тысячи человек, в основном йоркисты. Из знатных ланкастерцев погибли только двое. Одним из них стал лорд Феррерс-оф-Гроби – человек, которого женила на себе Элизабет Вудвилл.

Теперь несчастье Элизабет не доставило мне никакой радости. Это горе просто добавилось к другим.

«Дай Бог, чтобы меня миновала ее судьба», – подумала я и в поисках утешения нащупала послание Уорика, спрятанное у меня на груди.

– Спасибо, Урсула. Теперь я поняла все. Но не будем отчаиваться. Надежда еще есть.

На подступах к лагерю Маргариты я из соображений безопасности велела Джеффри и остальным вернуться в Лондон. Он спорил отчаянно, но тщетно. Эти люди были мне слишком дороги, чтобы отдать их в руки Маргариты. Я собрала всю свою решимость и пришпорила Розу.

Наступил вечер; куда ни глянь, всюду горели костры, мерцавшие в темноте, как звезды. Вокруг них толпились люди; некоторые грели руки, другие жарили мясо на вертеле и перекидывались шутками с женщинами, которых здесь хватало. В воздухе пахло едой. Я подъехала к группе солдат и попросила проводить меня к шатру королевы. Один из них, ковырявший щепкой в зубах, молча показал большим пальцем на широкогрудого воина – видимо, их командира.

Человек поднялся во весь свой немалый рост и подошел ко мне.

– Кто вы? – сердито спросил он с сильным северным акцентом.

– Мое имя вас не касается, – вздернув подбородок, ответила я; высокомерие должно было вызвать у него уважение к моему рангу.

– Тогда скажите, какое у вас дело.

– Дело срочное, но это не для ваших ушей. Я должна говорить с королевой лично.

Его крошечные глазки просверлили взглядом сначала меня, потом Урсулу и детей. После долгой паузы я презрительно спросила:

– Что, боитесь женщин и маленьких детей?

Мужчина кивнул.

– Ладно… Шатер королевы впереди. Езжайте прямо. Мимо не проедете.

Я ехала через лагерь, не обращая внимания насмешки и похотливые взгляды. Внезапно кто-то окликнул, меня:

– Леди Монтегью!

Из тени, окружавшей костер, вышел молодой человек с русыми кудрями и побежал ко мне. Я натянула поводья, захлопала глазами и подумала: «Какой друг мог узнать меня в стане врагов?» Тут мужчина поднял лицо, и я приятно удивилась, увидев своего старого знакомого Уильяма Норриса.

– Миледи, как я рад снова видеть вас! – тяжело дыша, выпалил он.

– И я вас, Уильям. Часто думала о том, как вы прожили все эти годы, прошедшие после нашей последней встречи.

– Спасибо за внимание, миледи… Вы приехали к королеве?

– Да, к королеве.

– Понимаю. Я слышал, что лорд Монтегью попал в плен.

Я проглотила комок в горле.

– Надеюсь, королева уважит вашу просьбу и помилует его… Он – доблестный рыцарь. Вы сделали достойный выбор… Исобел.

Он произнес мое имя едва слышно, но с большой нежностью. Значит, все же были на свете порядочные люди, которые сражались на стороне Йорков или Ланкастеров только потому, что так им велела честь и их сеньоры… На мои глаза навернулись слезы, и я закусила губу, пытаясь справиться с обуревавшими меня чувствами.

– Уильям, для всех нас настали печальные времена. Я скорблю о смерти вашего лорда, герцога Хамфри.

– Он был хорошим человеком, – ответил молодой оруженосец.

Наступило молчание. Какой-то пьяный головорез крикнул:

– Эй, Норрис, если она тебе не нужна, отдай ее мне! Я знаю, что с ней делать!

Послышался гогот, заставивший Уильяма нахмуриться.

– Могу я проводить вас к королеве?

– Буду рада, – ответила я.

Он взял уздечку и повел мою беспокойно всхрапывавшую лошадь вперед.

У шатра Маргариты мне преградил путь еще один часовой. Пока Уильям уговаривал его пропустить меня, полог откинулся, и я проглотила слюну, увидев лицо Мясника Англии. Злобные карие глаза лорда Клиффорда смотрели на меня с ненавистью.

– Вам здесь нечего делать! – прошипел он и резко обернулся к Уильяму. – И тебе тоже! Убирайся отсюда!

Расстроенный Уильям беспомощно посмотрел на меня и ретировался.

– Вы ошибаетесь, – ответила я. – Я принесла королеве новость чрезвычайной важности.

– Чрезвычайной важности только для вас самой. Можете быть уверены: королева не желает вас видеть. Уезжайте. – Он ткнул пальцем в ту сторону, откуда я прибыла.

В шатре прозвучал еще один голос, и наружу вышел Сомерсет. Увидев меня, герцог застыл на месте и залился краской. Впрочем, через секунду он пришел в себя.

– Леди Монтегью…

Я удивилась, услышав, что он пользуется новым титулом Джона, пожалованным мужу парламентом Йорка, и слегка смягчилась. Казалось, он изменился. У него не было ничего общего с Клиффордом. Я стала искать подходящее слово и наконец нашла его: «смирение». Похоже, время заставило его смириться.

– Клиффорд, я сам займусь этим. – Лорд кивнул и прошел в шатер. – Позвольте помочь вам сойти. – Он учтиво протянул мне руку, как подобало настоящему рыцарю.

Я приняла ее и спрыгнула наземь.

– Благодарю, милорд Сомерсет. – Встретив взгляд герцога, я заметила в нем тревогу и быстро отвела глаза.

Он провел меня в шатер и доложил обо мне Маргарите, которая, как всегда, расхаживала взад и вперед, диктуя очередное письмо. Шатер поразил меня своими размерами и роскошью. Здесь были серебряный сундук; большой стол, покрытый камчатной скатертью, на котором стояло множество свеч, кувшин с вином и тарелка с яблоками; широкая кровать с синим одеялом, на котором были вышиты лебеди, эмблема принца Эдуарда; несколько позолоченных складных табуретов и даже диванчик. Маргариту окружало множество лордов, а в позолоченном кресле рядом с писцом сидел король Генрих.