Читать книгу - "Две судьбы. Книга 5. Похищение - Семен Малков"

— И не побоишься мести Седого? — опасливо покачала головой Катерина. — Он и его братва тебе этого не простят!

— Волков бояться — в лес не ходить, — махнул рукой Башун. — Все под Богом ходим. И Седой ни от пера, ни от пули не застрахован. Любого замочу, кто на меня полезет! Они Костыля знают!

Видя, что Катерину не успокоил, он постарался это исправить.

— Но ты не пугайся заранее! Я постараюсь добром с ним договориться. Так сказать, попрошусь на откуп. Известно, лучше худой мир, чем добрая ссора. Ему это будет выгодно!

В таком боевом настроении Башун прибыл в офис «Вымпела», но Седого там не застал. Зато в его кабинете, как всегда, находился Пронин, сидя за столом шефа и перебирая деловые бумаги.

— Заходи, Константин! Чего встал в дверях? — приветливо бросил он Костылю, но его щелки-глаза смотрели настороженно. — Может, я чем смогу помочь?

«А ведь и так Седой всегда делает то, что подсказывает Проня, — подумал Башун. — Послушаем-ка сначала, что он скажет на мое предложение». Вслух же, присев возле стола и скрывая, что волнуется, как бы колеблясь, произнес:

— Да не знаю, может, и стоит с тобой это обсудить? У меня тут возникло одно, на мой взгляд, полезное предложение.

— Выкладывай его, не стесняйся! — с любопытством уставил на него узкие глазки Проня. — От моего совета оно хуже не станет.

— Вот ты был свидетелем, как мы схватились с Седым из-за того, что не отдает нам с Хирургом тех, кто нужен, чтобы выполнить заказ медиков. И он нам их так и не отдал. Ведь это правда? — тяжело взглянул он на Проню.

Но «начальник штаба» Седого на это не отреагировал, и Башун продолжал:

— Этот бизнес, как ты знаешь, предложили мы с Хирургом, и у нас есть обязательства перед медиками. А у нашего шефа сейчас другие планы. Может, более полезные, не спорю. Но мы с Хирургом свои планы менять не хотим!

— Ты что же, решил Седому не подчиняться? — насторожился Проня, поняв, куда он клонит. — Головой рискуешь, Костыль! Думаешь, братва поддержит? Ошибаешься! Забыл, кто тебя вытащил из тюрьмы?

— Да ничего я не забыл! — с досадой возразил Башун. — Просто не хочу быть в его руках марионеткой. Ведь нам можно полюбовно договориться, к взаимной выгоде. Вот я и пришел для этого.

— Ну тогда говори, чего предлагаешь? — нахмурился Проня.

— Хочу получить согласие Седого, чтобы моя бригада вместе с Хирургом выполняла заказы медиков самостоятельно, — перешел к делу Башун. — Ничем другим мы заниматься не будем. Но и помощи не попросим. Пусть Седой, — он выдержал паузу, — сам установит, сколько от стоимости заказа нам отстегивать в общак. Однако вести дела будем сами. По-моему, это всем на руку!

Он замолчал, вопросительно глядя на Проню, но «начальник штаба» не торопился с ответом. Наконец, видимо, обдумав предложение Костыля, тихим голосом, но уверенно заключил:

— Думаю, Седой не пойдет на это. И не потому, что невыгодно. Он расценит твое предложение как желание отколоться, дезертировать. И братва так поймет. Если тебе это разрешить, Костыль, что у нас тогда начнется? — прищурив и без того узкие глазки, зло взглянул он на подельника. — Молчишь? Видно, до самого дошло, что не туда загнул!

Снова возникла длительная пауза, так как сраженный его логикой, Башун не нашелся, что на это ответить. Но в заключение хитроумный помощник Седого неожиданно сказал:

— Но кое в чем, Костыль, ты прав, и я на вашей с Хирургом стороне. Так, как сейчас, дела вести нельзя! Девчонок надо было отдать вам. И я тебе говорю, одну из них получишь сразу, как только в наших руках окажется выкуп! Со второй, — он театрально развел руками, — у нас ничего уже не получится.

— Это почему? — упрямо набычился Костыль. — Ведь можно кого-нибудь еще предложить усыновителям.

— Ну зачем тебе ссориться с шефом? Ведь он обещал фирмачам именно эту княжну, — не задумываясь, соврал Проня. — Братва не поймет, почему из-за твоей прихоти мы должны упускать выгоду. Все! — решил он подвести черту под их разговором. — Смирись с этим и не базарь! Нам сейчас светят огромные бабки, и распри совсем ни к чему.

Башун молча поднялся и вышел из кабинета, но по его мрачному лицу, на котором застыло выражение тупого упрямства, трудно было сделать вывод, что миротворческие уговоры Прони увенчались успехом.