Читать книгу - "Грешная жизнь герцога - Лора Ли Гурк"

– Даже если так, – возразила Эмма, сидевшая рядом, – вы уверены, что снова поселиться здесь – хорошая идея?

Пруденс подняла голову и озадаченно повернулась к ней:

– Почему бы и нет?

– Конечно, меня здесь не было, но статьи о вашем наследстве и обручении с Сент-Сайресом появились во всех газетах, даже в газетах на континенте. А лондонские газеты полны описаниями вашей истории.

– Я ничего не хочу знать, – устало сказала Пруденс. – Я давно перестала читать газеты. Но какое это имеет отношение к моему возвращению сюда?

– О разрыве помолвки тоже будут писать. Боюсь, если вы останетесь здесь, лондонские газетчики откроют на вас охоту. Конечно, не те, которые работают на «Марло паблишинг», – добавила Эмма. – Этого мы не допустим. Но журналисты из других газет не будут столь щепетильны. Если вы останетесь здесь, ничто не помешает им наброситься на вас, стоит вам выйти за дверь. В пансионе вы будете гораздо менее защищены, чем в отеле.

– Я не хочу жить в отеле. С меня достаточно отелей и гостиниц. Я хочу вернуться домой.

– Но, Пруденс, – заговорила миссис Моррис, – вы теперь наследница. Здесь у вас не будет чаперон. Разве не лучше, если вы останетесь с вашими тетей и дядей? Если не в «Савое», то, может быть, какое-то время поживете у них в Суссексе?

– Нет, – твердо сказала она. – Я не могу оставаться с тетей и дядей. И мне в любом случае не нужна чаперон, потому что я не намерена входить в общество. Пожалуйста, – добавила она, заметив, что хозяйка дома снова хочет что-то сказать, – я не хочу обсуждать это.

Эмма успокаивающе обняла ее за плечи.

– Что, если вы поживете у меня? – предложила она. – Наш дом на Ганновер-сквер обеспечит вам защиту, которой вы не сможете найти здесь. Я уверена, что Харри согласится, хотя конкуренты наверняка обвинят его, что он прячет вас в интересах своих собственных газет. Но это он выдержит. И еще, – добавила она, – если понадобится, я смогу быть вашей чаперон. Когда страсти утихнут и журналисты потеряют к вам интерес, вы сможете вернуться на Литтл-Рассел-стрит. Возможно, через несколько месяцев.

– Через несколько месяцев? – заволновалась Пруденс. – Так долго?

– Я не знаю, но, работая на «Марло паблишинг», я сталкивалась с такими вещами и уверена, что лондонские писаки какое-то время будут сторожить вас, как кошка у мышиной норки.

Пруденс застонала:

– Ох, я бы хотела, чтобы все было как прежде!

Эмма посмотрела на нее с сочувствием:

– Никому и никогда не удавалось вернуться в прошлое, Пру. Можно только двигаться вперед.

Пруденс попыталась примириться с этим фактом. В конце концов, сказала она себе, если возвратиться в прошлое означает заново пережить все то, что случилось с ней за последние два дня, лучше оставить его позади. Даже неопределенное будущее лучше, чем разбитое сердце.

– Тяжелое положение, мой друг. – Уэстон сделал движение в сторону бутылки с портвейном, которую подал им официант в «Бруксе». – Вам следовало сказать мне это раньше. Чтобы напиться, нам потребуется что-нибудь покрепче портвейна.

– Я не хочу напиваться. – Рис посмотрел на официанта, который собирался убрать со стола пустой графин: – Оставьте это.

Официант непонимающе нахмурился, но подчинился и отошел.

– Вы не хотите напиться? – Уэстон посмотрел на Риса с сомнением. – Газеты пишут, что наследница завлекла вас, а потом бросила. Вы сказали, что в самые ближайшие дни кредиторы насядут на вас и заберут все, что осталось. И вот вы ведете меня в мой клуб, но не хотите напиться? Господи, Сент-Сайрес, вы сильнее, чем я. Я бы уже напился вдрызг, окажись я на вашем месте.

– Спасибо, Уэс. Ваш оптимистический взгляд на мою ситуацию чрезвычайно меня ободряет.

– Простите. Я о том, что, кажется, ничто не может свалить вас с ног.

Рис не ответил, размышляя, что сказал бы Уэс, если б видел его на озере два дня назад в совершенном отчаянии.

– Не сомневаюсь, – продолжал барон, – у вас есть в запасе другая наследница.

Рис сделал глоток портвейна.

– Нет, разумеется, ничего подобного.

– Тогда заимейте ее! – Уэстон хрустнул пальцами. – Вы хотите узнать, нет ли у меня на примете другой богачки, раз уж Абернати недосягаема.

– Нет.

Уэс поднял руки, сдаваясь:

– Тогда зачем мы здесь?

– Я не ошибаюсь, виконт Марло ваш друг?

– Марло? – Уэс был явно удивлен переменой темы. – Да, мы приятели. Почему вас это интересует?

– Я слышал, он возвратился из Италии.

– Да, думаю, он уже вернулся из свадебного путешествия, хотя сам я его не видел. Зачем вам Марло?

Вместо ответа Рис указал на бутылку рядом с графином:

– Кажется, этот портвейн он предпочитает больше других?

– Кажется, так, но я ничего не понимаю. Отчего такой интерес к Марло и при чем здесь его любимый портвейн? Черт возьми, откуда вы знаете, какой портвейн он пьет? Фейн скорее всего разнюхал.

У Риса не было возможности дать такое задание Фейну, но он сам смог получить необходимую информацию.

– Я хочу, чтобы вы представили меня Марло.

– Буду счастлив, но только если вы удовлетворите мое любопытство и объясните, зачем вам это понадобилось.

– У меня к нему дело.

– Дело? – Уэс начал смеяться. – И вы говорите, что у вас нет желания найти другую богатую невесту.

– Не понимаю, о чем вы.

– У Марло две незамужние сестры, а поскольку он купается в деньгах, у них вполне приличное приданое, но, учитывая вашу репутацию, он и близко вас не подпустит ни к Фибе, ни к Вивиан. Он очень печется о своих сестрах.

– Меня не интересуют сестры Марло, – нетерпеливо прервал барона Рис. – Я намерен жениться на Пруденс Абернати.

Уэс наклонился к нему.

– Помолвка разорвана, – напомнил он.

– Именно. Поэтому я и хочу встретиться с Марло.

– Звучит загадочно, мой друг, но если вы хотите встретиться с Марло, у вас есть шанс. Он только что вошел. – Уэс встал, вышел из-за стола и через всю комнату направился к двери, чтобы поприветствовать высокого темноволосого мужчину, по виду на несколько лет старше Риса.

Когда эти двое подходили к столу, Рис встал, а когда их представили, он не мог не заметить, что Марло смотрит на него с подозрением, и это несколько позабавило его.

– Присоединяйтесь к нам, Марло. – Он отодвинул третий стул и показал на бутылку: – У нас прекрасный портвейн «Грехам» 1862 года, если вы не прочь выпить.

Марло взглянул на графин и бутылку рядом с ним.