Читать книгу - "Дебютантка поневоле, или Как (не) выйти замуж за дракона - Оксана Гринберга"

- Полог молчания, – пояснил он. – Ваша тетя, Лирри, нас больше не услышит, но сможет видеть, так что все приличия будут соблюдены.

Последнее, мне показалось, он произнес с явным сожалением.

- Понимаю, – кивнула я. – Вы все правильно сделали, милорд, потому что с моей родней не стоит искушать судьбу. Не нужно им давать ни малейшего повода, иначе... Глядишь, они могут заставить вас на мне жениться!

Это была шутка, но вместо того, чтобы посмеяться над бредовой идеей, Конрад лишь пожал плечами.

- Кто сказал, что я уже этого не сделал? – негромко произнес он, и я подавилась кофе.

Закашляла, вытаращила на него глаза, на что тетя тотчас же уставилась на меня осуждающе – так, словно от меня больше нечего ожидать, если только еще большего позора для семьи Декларов.

- Что вы сказали? – придя в себя, переспросила я.

- То, что я с радостью рассматриваю возможность обзавестись супругой в уже этом Брачном Сезоне, – вежливо произнес герцог, и я вздохнула с явным облегчением.

Ура, послышалось!

- К тому же я уже выбрал достойную кандидатуру, но не собираюсь пугать ее раньше времени. Вместо этого планирую завоевывать ее постепенно. Сперва вызвать у нее ответные чувства, после чего отвести к алтарю. Еще раз.

Я посмотрела на него с подозрением. Неужели мне снова послышалось?

- Ваша светлость, вы говорите загадками! Но... вас уже можно поздравить?

Оказалось, пока еще рано, хотя он уверенно продвигался в заданном направлении.

Тут я совсем некстати вспомнила о графине Долорес Мильерской – хрупкой и невероятно прекрасной, но при этом обделенной тактом и нормальными человеческими качествами, такими как сострадание и забота о ближних.

Но это не мешало ей считаться признанной красавицей столицы и самой желанной дебютанткой этого Брачного Сезона.

Графиня утверждала, что очень скоро она выйдет замуж за герцога Кэнделла, а теперь в нашем разговоре он подтвердил ее слова.

Ну что же, сказала я сама себе, мужчины очень часто делают свой выбор, опираясь лишь на внешнюю красоту и совершенно не обращая внимания на внутреннюю.

Но мне ли его судить?

Нет, не мне. Только вот почему-то стало до слез обидно, а рука зазудела как проклятая.

Пока я уговаривала себя не чесаться в присутствии герцога, Конрад продолжал осыпать меня комплементами.

Оказалось, он несказанно рад меня видеть, и ему приятно осознавать, что два серьезных потрясения подряд – сперва прорыв в резиденции, а потом эти разбойники – не оставили следов на моем прекрасном лице. Этим утром – если, конечно, половину одиннадцатого можно считать за утро, – я выгляжу невероятно красивой и безмятежной.

- А вы выглядите так, словно закончили школу комплиментов, – ответила ему, – и вы были в ней лучшим учеником.

Конрад, усмехнувшись, согласился, что, в целом, так оно и есть. Сильва, считающий себя экспертом в любовных делах, по дороге не скупился на советы и наставления, хотя его никто об этом не спрашивал.

А вот насчет отличника я преувеличиваю. Он только начинает осваивать подобную науку, но тренироваться на мое одно удовольствие. Потому что он говорит чистую правду!

Затем немного помолчал, после чего признался, что привез мне много новостей. Они интересные, но не сказать, что все из них хорошие.

- Вот как! И в чем же заключаются ваши новости?

Оказалось, они касались моей родни.

- Все довольно серьезно, Лирри! – добавил Конрад.

- И что же случилось? – встревожилась я. – Это каким-то образом связано с нападением на карету?

Герцог кивнул.

Не выдержав, я повернула голову и посмотрела на тетю, на что та ответила мне недовольным взглядом. Ей явно не пришлось по душе, что мы отгородись от нее полупрозрачным пологом и она не слышала нашей беседы.

Но сделать тетя ничего не могла.

- Видишь ли, Лирри, я взял под личный контроль расследование вчерашнего разбойного нападения. К тому же ты хотела узнать, что это была за банда, поэтому я решил выполнить свое обещание.

Говорить ему, что в мельчайших подробностях узнавать я ничего не собиралась и это просто пришлось мне к слову, не стала. Наоборот, похвалила за старания.

- И что же это за люди? Удалось выяснить?

- Удалось, – кивнул Конрад. – Как я и думал, на вас напала банда некого Кровавого Макса, который на самом деле оказался Максимильяном Фреске. Того опознали по татуировкам батальона – когда-то он служил в пехотных войсках.

- Очень увлекательно, – сказала ему, потому что не знала, что и ответить. Кроме одного – мне казалось, что продолжение будет сногсшибательным.

И я не ошиблась.

- Видишь ли, Лирри, Максимильян Фреске – первый муж леди Деклар, который считался давно уже покойным, потому что она якобы похоронила его несколько лет назад. На самом деле оказалось, что до вчерашнего полудня он был жив и вполне здоров. Но встретившись с топором твоего стража, он перестал быть живым и здоровым.

Услышав его слова, я открыла в изумлении рот, затем кинула очередной взгляд на тетю. Та сверлила меня глазами и, уверена, многое бы отдала, чтобы услышать, о чем мы разговаривали.

- Так и есть, она вчера его узнала! – пробормотала я. – То-то тетя выглядела настолько ошеломленной, когда все произошло. Причем узнала она его сразу, стоило ему заглянуть в карету и заявить, что это ограбление. А затем тетя стояла возле его тела, но сделала вид, что, конечно же, понятия не имеет, кто он такой!

И все потому, что ей было что скрывать.

- Ты права, Лирри! Несмотря на то, что Максимильян Фреске ныне покойный, это не отменяет того факта, что второе замужество твоей тети незаконно и может быть аннулировано в любой момент – если я дам ход этому делу. Заодно ее могут привлечь к ответственности за лжесвидетельство. Ведь именно она опознала тело своего якобы мужа, умершего больше десяти лет назад.

Услышав это, я порядком задумалась. Затем повернулась к тете и… улыбнулась.

А вот и козырь, сказала самой себе. Если, конечно, Конрад еще не дал ход этому делу. Тогда вместо козыря тетю ждали бы суд и позор. И, вполне возможно, даже тюрьма.

Но герцог Кэнделл рассудил иначе.

- Если я раскрою подробности этого дела, то разразится жуткий скандал, и все грязное белье вашей семьи будет вывешено на всеобщее обозрение. Для твоего же спокойствия, Лирри, я