Читать книгу - "Мороз и Пламя - Джена Шоуолтер"

class="p1">Мальчиком он был свидетелем того, как плакали его мать и сестра. За время его отношений с Мередит она плакала всего один раз, когда Эвелин избила ее до полусмерти за то, что та осмелилась «заговорить вне очереди». До этого рокового дня женские слезы его не беспокоили — он знал, что может решить проблему, какой бы они ни была. Это вывело его из себя. Как он мог исправить прошлое, если даже не в силах понять эту способность?

В моменты эмоциональных потрясений Мередит всегда просила его уйти. С Нолой он не спрашивал разрешения. Бейн просто устроился сверху матраса, опираясь о разрушенное изголовье и прижал ее к своей груди. К его удивлению она не стала сопротивляться.

Пока он гладил ее шелковистые волосы и ворковал на ухо какую-то ерунду, она успокоилась. Однако у Бейна все было наоборот. Он продолжал вспоминать опустошающую боль в ее глазах. Что она увидела?

Хотя, если быть до конца честным, то стоит признать, что она испытывала боль еще до путешествия в прошлое. Он прокрутил в голове события последнего часа. После своих оргазмов она выглядела счастливой. Сияющей. Они говорили о ее способности путешествовать во времени и…

Его озарило.

Вот оно. Именно тогда появилась эта ужасная боль. Потому что, лишив ее девственности, любовник попросил ее спасть свою жену. Теперь на него обрушилось сожаление.

При возвращении боль Нолы усилилась. Итак, что-то обнаруженное полностью перевернуло ее мир.

«Никогда не стоило просить ее туда вернуться». Ему следовало оставить прошлое… Мередит… в покое. Дрого протестовал против ее действий и ее отсутствия. Громко. Зверь хотел Нолу, хотя все еще не был уверен, нравится ли она ему.

Бейн устал таскать с собой столько багажа. Терзающее чувство вины из-за того, что не смог спасти жену. Постоянный, бурлящий источник угрызения совести. Нескончаемая печаль. Если бы Нола действительно спасла бы Мередит, все бы исчезло. Пуф! Он мог бы исправить собственные ошибки.

Другая часть него тоже испытывала мучительное чувство вины, но по другой причине. Он бы продолжал любить Мередит, но не… желал бы ее как когда-то. Окруженный сладким ароматом Нолы, он понимал, что желание не вернется. Его тело хотело ее, только ее.

«Буду проклят, если спасу свою жену, буду проклят, если этого не сделаю».

Нет, нет. Если бы Мередит вошла в комнату, Бейн был бы вне себя от радости.

Увидеть давно потерянного друга.

Черт! Острая боль пронзила его насквозь. Он понятия не имел, когда это произошло, но какая-то часть его уже попрощалась с Мередит. Желание быть с Нолой поглотило его целиком.

Не осознавая своих действий, Бейн усилил хватку. Она превратила его в проводник для удовольствия. Чем больше с него сходил лоск цивилизованности, тем больше ей это нравилось. Она даже просила о большем.

Очаровала ли его эта женщина или новизна всего происходящего?

Тут даже не надо думать. Точно женщина. Нола отпускала шуточки о его члене и смотрела так, словно умерла бы без его прикосновений. Она самозабвенно смеялась и заботилась о его благополучии как мужчины, а не как воина. Ее тихая сила постоянно его поражала. Нола заставляла его хотеть будущего.

Он недооценил ее… и Эвелин.

Тяжело вздохнув, Нола прижалась к нему ближе.

— Мне жаль, голу… Нола. Мне не следовало просить тебя вернуться в прошлое.

Она проигнорировала его извинения, сказав:

— Я… я готова рассказать, что увидела.

Ее голо слегка напоминал карканье.

Испытывая боль за нее и за все, что Нола перенесла, Бейн поцеловал ее в висок.

— Расскажи мне все. Каждую деталь. Позволь разделить твою ярость и страдания.

Одинокая слеза упала на его грудь.

— Воин по имени Мика вышел на середину дороги, и мой папа резко свернул, чтобы не сбить его. Машина перевернулась. — Тяжелый вздох. Затем произошла трансформация. Дрожь ушла, слезы высохли. Напряжение покидало ее, вытесненное эмоциональным холодом.

Нола только что закрылась. Как делал он множество раз. Защитный механизм, который использовал, чтобы выиграть Великие Воины. Раз Нола сделала то же самое, значит, ее мучения были настолько велики, что она не могла позволить себе что-то чувствовать… ему пришлось сдержать желание превратить залитые дождем фургон в груду металлолома… ногтями.

Безэмоциональным голосом она перечислила остальное, словно читала книгу.

— Мой отец умер от удара, но мать выжила. Мика подошел к машине. На нем были кольца, как у тебя. Один из них выпустил луч света, и в центре появилась Эвелин. — В конце скорбь пробилась сквозь щит холодности. — Перед этим он вытащил мою маму из машину и ударил в… в… горло. После этого Эвелин приказала ему ее обезглавить.

Бейн дернулся. Что Эвелин сказала ему раньше? О, да. «Чуть больше двадцати лет назад я тайно отправила Мику на Терру с приказом убивать каждую встречную представительницу королевского рода, а также разыскать тебя и Кайдена».

— Мне так жаль, голубка. — «Еще одна неудача, свалившаяся к моим ногам». Он продолжал травмировать ее, продолжал причинять ей боль, и это должно прекратиться. Она заслуживала лучшего.

Он покачивал ее взад-вперед, взад-вперед, предлагая утешения, но в тоже время и ища его.

Шмыг, шмыг.

— Мне жаль, Бейн. Я сомневаюсь, что смогу спасти Мередит. Я превращаюсь в туман здесь и там. Я попыталась завладеть телом Мики, чтобы заставить его покончить с собой, но он прогнал меня с легкостью. — Она щелкнула пальцами.

— Готов поспорить, с опытом ты сможешь контролировать его действия и изменишь прошлое.

— Да, но как это поможет тебе? Я не понимаю, как попадаю в свое прошлое. Как, по-твоему, доберусь до твоего?

Легко.

— Мы связаны. Мы говорим мысленно и видим глазами друг друга. Следовательно, ты должны видеть мои воспоминания тоже. — Но оставался тот же вопрос — отпустит ли он прошлое или останется на месте? Возжелает ли свою жену снова, если она появится здесь во плоти? — Если ты вернешься в тот день, когда Эвелин убила Мередит, завладеешь Эвелин и спасешь Мередит, королева не пошлет Мику на Терру. Твои родители не разобьются.

Уголки ее губ приподнялись, но улыбка сменилась очередным всхлипом.

— Я никогда не попаду в ледяную пещеру, не встречу Вейл и Кэрри. Не стану собой.

— Но ты же страдала в приемной семье, так?

— Да. И я не могу оправдать то, что некоторые родители и сводные братья и сестры делали со мной и Вейл. Но я не стала бы тем человеком, которым являюсь, без этих испытаний. Не была бы такой сильной… и не смей говорить, что я слабая.

— Поверь мне, голубка, я уже получил урок.

Нола