Читать книгу - "Сопротивление бесполезно - Тиана Макуш"

Рывком открыв замок и одновременно распахнув дверь, цапнула недоумка за что пришлось — за рубашку на груди — и дёрнула на себя. Он даже не сопротивлялся, шагнул, захлопывая за собой дверь, и тут же повалился на колени, обнимая меня за ноги, вжимаясь лицом в живот. Да что ж это… Кто ему позволил?! Вцепившись в волосы, дёрнула, запрокидывая голову.

— Ты шшто творишшь?

— Я дурак, леди! Идиот, кретин. Я не хотел, правда не хотел! Это всё дурной язык, но я без злого умысла, поверьте. Прошу вас, накажите меня. Накажите… только не прогоняйте.

Разумеется. Именно для этого весь спектакль — чтоб не прогнала. Или не играет? Сердце бьётся часто, в глазах страх, смотрит пытливо. Проблема в том, что я сейчас не в настроении наказывать. Просто не хочу. Да и боюсь — что злость возьмёт верх, и тупо покалечу парня. Нет, сейчас никак нельзя. Сейчас я не уверенная в себе Домина, а женщина, которой просто муторно на душе.

— Не хочу. Отпусти.

— Ну пожалуйстааа… Лира, я ведь старался. И всего одна ошибка… Не надо…

Господи, кто о чём. С другой стороны, откуда ему знать, что я имела в виду? Встряхнись, дура. Сейчас только истерики отчаяния нижнего не хватало. Сама на грани и парня почти довела. Расслабила всё ещё сжатые пальцы и легонько толкнула его ладонью в лоб.

— Дурак. Уходи, Олег. Сегодня уходи и дай мне успокоиться.

— Нет, я не могу вас оставить, леди.

Де жа вю. Я аж хмыкнула.

— Снова не можешь определиться с ролями и обращениями? Да чёрт с тобой, только не маячь перед глазами.

Сил настаивать на своём просто не было. Задолбало. Я просто хочу погрузиться в свою боль, пережить её и забыть… на ближайший год.

Вывернувшись наконец из цепкой хватки пальцев, вернулась в гостиную, села на диван и бездумно уставилась на картинку, мелькающую в телевизоре. Без звука. И не обращая ни малейшего внимания на нежеланного гостя. Вот только ему на это было плевать. Этот нахал сначала замер в дверях (угу, я так не обращаю на него внимания, что краем глаза непрерывно отслеживаю), посмотрел внимательно, а потом взял и сел рядом. Мало того, он, совершенно не интересуясь моим мнением, обхватил руками за талию и придвинул к себе, устраивая удобнее и прижимая. Но при этом действовал так мягко, осторожно. Даже как-то неожиданно.

Чёрт… Приятно. Но всё равно — нахал первостатейный. Вырваться или нет? Уютно.

— И что ты себе позволяешь?

В макушку тихо хмыкнули.

— Полную и абсолютную наглость. И вы меня потом за это накажете, леди, — вот ещё, за это точно не накажу, ему за другое с лихвой хватит. А за попытки успокоить, за поддержку? По-мужски, молчаливо. Не совсем же я стерва. Но пусть поволнуется. Недолгая тишина и осторожный вопрос: — Расскажешь, что с тобой происходит?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ох уж этот Олег с его метаниями. Рассказать? Почему нет? Настроение он уловил очень удачно. Ведь если так посмотреть, я никому до сих пор не открывалась. Да и когда бы? Это всего второй раз, но уже после первого поняла, что так и продолжится. Есть мнение, что, когда выговоришься, становится легче. Вдруг поможет? Я прикусила губу, чтобы удержать вновь подступающие слёзы.

— Всего лишь пмс…

— Ну Лииира…

— Заткнись и не перебивай!

— Всё, молчу и весь — внимание.

Чёрт, я правда собираюсь делиться наболевшим с этим мужланом?! Увы, он выбрал слишком удачное время.

— Завтра годовщина смерти моих родителей, — сильные руки прижали меня крепче, словно защищая. — Прям как в той клятве — в горе и радости, и умерли в один день. А послезавтра маме исполнилось бы пятьдесят пять. Они даже до пенсии не дожили, оба…

Гадские слёзы таки побежали по щекам, и я замолчала, изо всех сил стараясь не хлюпать носом. Да сколько ж можно! Но сто раз помянутый наслоившийся пмс не давал быстро взять себя в руки. И Олег, этот невозможный грубиян, начал меня укачивать. Как ребёнка. А потом ещё и аккуратно отёр щёки от слёз. Спасибо, колючка моя. В самом деле, стало немного легче. Просто от неожиданной заботы. Но от наказания тебя это не спасёт, даже не надейся!

— А… как…

— Авиакатастрофа. И хуже всего, что я не могу перестать себя винить в их смерти.

— Ты? Каким образом-то? Это ж самолёт.

— Пфф, а то я не понимаю. Просто это я настояла, чтоб они в Египет в отпуск отправились, и брата уговорила путёвку им подарить. А они погибли.

Неожиданно Олег словно закаменел.

— Египет? А не два года назад?

— Да…

— Рейс ТК-413…

Я от удивления аж развернулась в немного ослабших руках и вгляделась в помрачневшее лицо, ловя в янтарных глазах… отголоски своей боли.

— Кто?

— Мой отец и мать Вадика.

Ничего себе, какая Земля, оказывается, квадратная. Пользуясь моей ошарашенностью, Олег снова сграбастал в объятья и устроил, как удобно ему. Впрочем, мне тоже было вполне комфортно. Вот только это своеволие… Верхняя в душе отходила от истерики и отвоёвывала назад свои позиции, но… Разговор у нас выходил слишком личный, задушевный. В кои-то веки без второго и третьего смысла. Доверительный. И я решила ещё немного побыть просто женщиной.

Теперь Олег вываливал на меня собственную историю — скупо, совершенно по-мужски немногословно, но я впервые за прошедшее с катастрофы время стала задумываться, что нужно отпустить свою боль. Прав колючка: самолёты — дело непредсказуемое, а винить себя в таких случаях глупо. Если суждено умереть, хоть как перестрахуйся — не поможет. И вот теперь действительно на душе стало легче, ведь по большей части это мерзкое состояние и было следствием чувства вины. Главное — родители не мучились. Вот автоаварии в этом плане куда страшнее, после них часто остаются калеками.

Сколько мы так просидели, не знаю — не следила за временем. Но достаточно долго, чтобы отправлять Олега восвояси оказалось поздно. Да и как-то… некрасиво. Нижний отвлекал и развлекал меня разговорами — за этот вечер я узнала о нём столько, сколько не получилось за прошедшие недели знакомства. В том числе, что мальчики, оказывается, вовсе и не братья. Ну и поняла, кто был тем человеком, что исковеркал парню понимание роли нижнего. Нателла. Не то чтобы хорошая подруга, но достаточно близкая