Читать книгу - "Крепостная маркиза - Лариса Шкатула"

— 6, княжна, — усмехнулся Блесси, — французов надо знать: нас хлебом не корми, дай только выяснить, что кому уготовила фортуна, и постараться перехитрить ее. Как говорил наш великий поэт господин де Лафонтен:

Потерял ли кто тряпку, завел ли кто любовника,

Муж, по мнению жены, слишком долго живущий,

Докучливая мать, ревнивая жена -

Все они бегут к гадалке,

Чтобы сказать, чего им угодно.

— То есть вы хотите сказать…

— Что старуха Лависс приторговывала еще кое-чем, о чем предпочитают не слишком рассказывать те, кто за тем средством приходил… Так называемый «порошок наследства», не слышали? Сто с лишним лет назад наша бедная страна печально прославилась своими процессами об отравителях. В лих всплывали такие имена, что даже судьи вынуждены были произносить их шепотом…

— Кажется, я что-то об этом читала, — наморщила лоб Соня. — Отравители были казнены, и я думала, что по их стопам больше не решатся пойти.

— Увы, — усмехнулся лейтенант, — закону никогда не удавалось очистить житейское поле от сорняков порока с помощью топора…

«Как, однако, он красиво изъясняется, — меланхолически подумала Соня, — а я всегда считала, что служители закона лишь ревностные исполнители каждой его буквы и прекрасное им неведомо».

А Блесси между тем продолжал рассказывать:

— Хотя полиция и шла по ее следам, но старая проныра вовремя успела отойти от дел. Или просто сделала вид, что взялась за ум. В деревне она слывет безобидной чудачкой, и если у женщины заводится лишний су, она может отнести его Лависс, и та погадает ей на старых картах или на костях… Не верю я в раскаяние таких закоренелых грешниц. А теперь еще и Марсель подросла. Уж бабушка своим фокусам ее обучила… Это же надо такое придумать: Марсель — внучка маркиза де Барраса! Насколько я знал мосье Антуана, с такой, как Режин…

— Режин? — переспросила Соня.

— Это имя старой Лависс, хотя так ее давно никто не зовет. Так вот, старый маркиз не стал бы с нею даже разговаривать… С чего вдруг старой ведьме понадобилось рассказывать внучке такие сказки? Может, пропавший куда-то Флоримон де Баррас что-нибудь ей пообещал? Нет, определенно, тут дело нечистое. Есть в этом деле какая-то тайна, которая не дает мне покоя… И сдается мне, вы кое-что знаете, а?

— Я? — вполне естественно удивилась Соня, но в душе ее звякнул тревожный колокольчик. — Что я могу знать о делах тех дней, когда меня и на свете не было? Да я и во Францию приехала впервые всего полгода назад…

— И сразу окунулись в приключения, не так ли?

Фредерик вроде шутил, а сам пристально вглядывался в ее лицо — как княжна на его слова откликнется?

Ну, положим, полгода назад Блесси мог бы прочесть на нем многое. Прежде, но не теперь, когда Софья все больше училась управлять своими чувствами.

— Скажите, лейтенант, а матери у Вивиан… то есть Марсель, нет? — спросила Соня.

— Мать этой испорченной девчонки была в Марселе портовой шлюхой, потому и дочь назвала в честь любимого города. Ее в припадке ревности зарезал пьяный матрос. Больше у вас вопросов нет?

— Есть, — медленно проговорила Соня и вдруг выпалила:

— Помогите мне! Я в Дежансоне никого не знаю, не представляю даже, с чего начинать… Даже, например, что надо делать, чтобы похоронить Патрика… Моего дворецкого. Обычно всеми хозяйственными вопросами занимался он.

— Этот Патрик — он тоже иностранец?

— Кажется, выходец из Шотландии.

— Кажется? Что же вы взяли на работу дворецким человека, ничего о нем не зная?

— Мы познакомились с мосье Йорком в Версале.

Патрик был доверенным лицом герцогини де Полиньяк. Разве не было это достаточной рекомендацией?

Блесси присвистнул:

— Слуга самой герцогини! Ох, как бы не было у нас неприятностей. Когда умирают такие персоны, из дворца могут или прислать кого-нибудь с проверкой, или потребовать голову виновника. Понятное дело, мы и так будем его искать, но аристократы обычно люди нетерпеливые…

— Думаю, из дворца ничего не потребуют, — сказала Соня. — Патрик числится у герцогини пропавшим без вести.

— Вот даже как… — пробормотал лейтенант. — Ане позволите ли вы осмотреть его вещи? Мало ли…

— Смотрите, — безразлично разрешила она.

Блесси ушел и отсутствовал довольно долго, и все это время Соня просидела рядом с телом Патрика, с тоской отмечая, как не похоже это неподвижное тело на мужчину, который с нею в постели был так нежен и горяч. При одном воспоминании об этом слезы брызнули у Сони из глаз.

Тем временем вернулся лейтенант и с интересом взглянул на молчаливо горюющую Соню, постоял возле нее, а потом негромко кашлянул. Княжна взглянула на него.

— Как, говорите, звали вашего дворецкого? — спросил Блесси.

— Патрик Йорк.

— Это он сам вам сказал?

— Сам. И под таким именем его знали во дворце.

— А на самом деле вашего Патрика зовут вовсе не Патрик, а Георг, и он является не кем иным, как внучатым племянником одного из последних Стюартов.

— Какое это теперь имеет значение?

— Для вас — никакого, а вот мне, боюсь, придется попотеть, отвечая на запросы… если его начнут искать… Впрочем, вам сейчас не до того, понимаю, но с похоронами я и в самом деле могу вам помочь. Кстати, и доктор Поклен со своей стороны сделает все, что сможет… Деньги на похороны у вас есть? А то можно обратиться к герцогине де Полиньяк, если, вы говорите, она его знала.

— Знала, но, думаю, ни к кому обращаться не стоит. Денег на похороны у меня хватит.

— И какое имя напишем на могиле?

Он выжидательно посмотрел на нее своими синими глазами — казалось, в них плещется безмятежность, но Соня чувствовала, что глубоко внутри, за внешней мирной синью, таится ледяной блеск. И ответ, которого он ждет от нее, вовсе не безразличен Фредерику Блиссе.

Что ж, она не могла его осуждать. Кто для него Патрик? Очередной иностранец, пусть и королевских кровей, от насильственной смерти которого он может ждать только неприятностей. Одно дело — просто разыскивать Вивиан, то есть Марсель Лависс, в связи с подозрительной смертью простого человека, и совсем другое, когда у него на руках оказывается неожиданно труп человека, проживавшего во Франции, по сути дела, инкогнито. И если все обойдется…

В общем, вслух Соня сказала:

— На могиле напишем такое же, под каким он предпочитал жить, — Патрик Йорк.

— Мудрое решение, — похвалил ее лейтенант.