Читать книгу - "Чёрный парад - Карина Вальц"

— Ты девочка?!

— А не видно?

— Ты мне на спину прыгала, как бы я разглядел?

Тяжело сопя, мы уставились друг на друга. «Макушка» был высоким и тощим, с копной кучерявых волос и пронзительными серыми глазами. А еще он был как-то не по-настоящему красив, слишком. Даже даммартенский принц и рядом не валялся, а про него стихи даже в Мертвоземье слагали вот уже много лет. Возраст «макушки» определялся с трудом, возможно, ровесник Александра.

— Ты меня обокрал, — недовольно заметила я. — И нос разбил.

«Макушка» в ответ кивнул, признавая ошибки.

— Можешь оставить себе, там всего-то пара золотых.

Мои слова произвели впечатление: парень полез в карман, убедился, что я не вру и вдруг охнул, совсем как Лу, когда мы с принцем опять что-то делали не так. Только Лу еще и за сердце любил хвататься, пожалуй, «макушке» только этого жеста и не хватило до полной картины.

Впрочем, он быстро с собой справился и вдруг шагнул ко мне:

— Откуда у тебя это?

— Эй! Ты слишком близко! — чтобы его оттолкнуть, пришлось оторвать руку от многострадального носа, из которого — сюрприз! — потоком хлынула кровь, запачкав платье. Вот же неудача! Я села прямо на брусчатку, а край платья прижала к носу, пытаясь при этом не терять из виду «макушку». Не хватало еще, чтобы он кровь мою живую украл. Мне нравились книги Катарины Линнард, но не хотелось бы в жизни повторить сюжет про Изаака и Клеменс.

Незадачливый вор присел напротив:

— Прости. Не знал, что я тебя… так.

Видно было, что извинение далось ему нелегко. Да и вообще… он хотел сбежать, но что-то не позволяло, возможно, мой жалкий вид. Иногда мальчишки теряются при виде раненых девчонок, уж это я знала. Начинают вести себя странно и соболезновать. Можно подумать, разбитый нос — повод для сочувствия. Срастется же!

— Я никогда не бил… девушек, — из чувства вины «макушка» разговорился.

— Почему?

— Потому что бить слабых — плохо.

— Да тебе просто повезло! Вообще, это ты должен был валяться здесь с разбитым носом, а я идти домой, вернув свои монеты!

— Вот с ними придется попрощаться, — развел он руками и добавил: — Прости.

— Ты же победил, тебе и забирать мелочь, — не расстроилась я. Хотя нет, расстроилась: — Погоди! Мне нужно кое-что купить. Сувенир. Отдай половину.

Кровь наконец остановилась, я пошевелила распухшим носом: больно — жуть! «Макушка» помог мне подняться и поглядывал со смесью беспокойства и замешательства, как будто я все время ставила его в тупик.

— И что за сувенир тебе нужен?

— Любой. Символ Мортума, Мертвоземья… надо посмотреть.

— Давай так: я куплю сувенир, а награбленное себе оставлю. Никакой половины… и если собралась отказаться, учти: предложение разовое, — он протянул мне руку: — Идем, хватит стоять на месте…

Я проснулась так резко, что ударилась обо что-то головой. Но даже не обратила на это внимания, потому что… потому что кое-что поняла. Осознание ударило по мне до белых пятен перед глазами. Все это время… все было не просто так.

Глава 20. Величественный заложник

Все это время я была королем.

(прим.: ранее цитата публиковалась в разделе «Безумие Гранфельтских», но раздел был вычеркнут, а информация разнесена по другим блокам.)

Из дневников королевы Роланы Второй. «Гранфельтские. История королевской семьи Мертвоземья».

— Сукин ты сын, сукин сын… — зло откинув одеяло (кто-то заботливо прикрыл меня во сне), я вскочила на ноги и бросилась к проходу в спальню королевы. Услышав мою возню, Янис поспешил заглянуть в комнату и мой безумный вид здорово его напугал.

— Альтьера, что происходит?

Я как раз бегала возле двери и практически рвала на себе волосы от отчаяния. А в голове окончательно укладывалась полная картина, и хотелось биться головой о стену из-за того, что никто не понял сразу! Все же очевидно до смешного! А еще нереалистично, в такое поверить… сложно.

— Иди за Дарланом, приведи его в спальню королевы. Срочно!

— Альтьера?

Но я не ответила, только грязно выругалась. Янис покраснел от впечатлений и поспешил за Дарланом, поняв, что ситуация этого требует. Сам Янис на грязно-матерном не общался, это недоступный для него диалект, без переводчика не обойтись.

Наконец я смогла взять себя в руки и уже с холодной головой открыла дверь.

Александр и Августа спали, мирно посапывая. Я взяла со стола тяжелую бронзовую фигуру и подкралась к кровати. Казалось невероятным то, что я собралась сделать, но вот в чем проблема: это очередная невыносимая необходимость. Уже без сомнений я размахнулась и опустила тяжелую бронзу на голову Александра. Для закрепления результата треснула еще пару раз и с отвращением откинула окровавленную статуэтку.

Лежащая рядом с Александром Августа проснулась, посмотрела на меня, стоящую над их кроватью мрачным призраком, а затем на короля… который лежал на алой от крови подушке. И собралась завопить, но я была быстрее: подпрыгнула к королеве и заткнула ей рот ладонью. Паника нам сейчас ни к чему.

Примерно в этот момент в спальню ворвались Дарлан и Янис.

С удивительной синхронностью их глаза полезли на лоб, не держись я из последних сил, обязательно бы посмеялась над комичностью ситуации. Но я была слишком напряжена, как могла старалась не воспринимать происходящее. Пока.

— Ваше величество, если закричите, вырублю и вас. Мы поняли друг друга? — спросила я чужим голосом.

Августа в ужасе уставилась на Дарлана, он кивнул.

Руку я отпустила, Августа не закричала. Зато беззвучно заплакала, подползла по кровати к Александру и начала щупать его пульс. И даже это показалось мне смешным: не логичнее ли для начала понять, что происходит, а потом проверять драгоценного короля? О себе бы позаботилась, в самом деле. Любовь любовью, но умение стратегически мыслить никто не отменял. Или я просто завидовала Августе, которая могла вот так поползать и поплакать.

— Проясним ситуацию, — первым обрел дар речи Дарлан: — Ты напала на короля Мертвоземья?

— Да. Его надо срочно связать. И по-моему, я ударила слабо, он может очухаться… придется добавить. Нельзя, чтобы он пришел в сознание, Дар.

— И сейчас ты скажешь, что все это — разборки на любовной почве?

— Нет.

— Жаль, — Дарлан печально вздохнул. Выглядел он как всегда помятым и несчастным, в наспех накинутой одежде и с растрепанными волосами. Сразу