Читать книгу - "Цыганская магия - Барбара Картленд"

Внезапно Стефани, словно испугавшись чего-то, заявила, что ей пора домой.

— Мама… не знает, что я пошла повидаться с вами…

— Думаю, ей лучше остаться в неведении, — сказала Летиция. — И, дорогая, постарайся не слишком огорчаться. Обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы спасти тебя!

— Правда? — робко спросила Стефани.

— Все, что в человеческих силах. И ты выйдешь замуж за Кирила, а не за короля, — ответила Летиция.

Вместо ответа Стефани обняла кузину, и у нее на глаза снова навернулись слезы. Потом она прерывисто воскликнула:

— Я люблю его!.. И только… он, Кирил, может стать… моим мужем! Но мама… она страшно рассердится…

Летиция знала, что кузина права, а потому предпочла не распространяться на эту тему.

Она расцеловала Стефани. То же самое сделала и Мари-Генриетта, затем, завязав ленты шляпки кузины, девушки проводили ее к входной двери.

Сперва Летиция выглянула проверить, нет ли кого-нибудь во дворе, затем Стефани тихо выскользнула за дверь и бегом припустилась к дворцу.

У главных ворот и парадного входа всегда стояла стража, а у боковой двери ее не было, и девушки это знали.

Летиция провожала кузину взглядом до тех пор, пока она не исчезла среди кустов и деревьев в саду, затем захлопнула входную дверь и, вернувшись в гостиную, сказала Мари-Генриетте:

— Похоже, весь мир перевернулся! Как же это мы с тобой проглядели, что Кирил и Стефани любят друг друга?

— Да, это странно, — согласилась Мари-Генриетта. — Но все равно кузина Августина никогда не позволит им пожениться.

— Однако мы не можем допустить, чтоб Стефани против ее воли выдали за короля, раз она любит Кирила.

— Да уж, это просто ужасно — стать женой человека, которого не любишь! — воскликнула Мари-Генриетта. — Хотя папа давным-давно говорил мне, что такова плата за корону и престол.

— Ты говорила с папой о замужестве?

— Да, и он рассказал, что ему очень повезло с мамой. Ну, в том смысле, что ему все-таки разрешили жениться на ней.

— Что-то не очень похоже на папу — рассуждать о таких вещах.

— Да, но в тот момент он был страшно огорчен из-за кузины Карлотты. Помнишь ее? Бедняжку заставили выйти замуж за это чудовище, принца Вуртенбергского, и она жаловалась папе, как ужасно несчастна!

Вспомнив родственников, Летиция пришла к выводу, что почти все они вступали в брак, руководствуясь прежде всего политическими интересами, а не зовом сердца.

Потом она подумала о великом герцоге и той несчастной жизни, которую он вынужден был влачить, будучи женатым на злобной прусской принцессе. Она находила это крайне унизительным и печальным.

— Знаешь, иногда мне кажется, — заявила она, — что анархисты по-своему правы, если хотят уничтожить монархию.

Мари-Генриетта тихо ахнула.

— Летиция! Ну как ты можешь говорить такие ужасные вещи!

— Да, знаю, — кивнула Летиция. — Но я все думаю о словах Стефани. Она права. Я и сама скорее умру, чем пойду замуж за нелюбимого человека!

— Но такова плата за королевский трон, — напомнила Мари-Генриетта.

Летиция не ответила, и сестра продолжала:

— По крайней мере, уж в чем, а в красивых платьях у нее недостатка не будет! Жить она станет в прекрасном дворце, есть разные вкусные вещи…

Летиция вздохнула, но спорить не стала.