Читать книгу - "Я пришла издалека - Анна Линн"

После той ночи я перестала себя узнавать, задавала себе вопросы и не находила ответов. Что было между нами? Только физическая близость или нечто большее? Зов плоти или зов души? Похоже, я запуталась в своих чувствах. Я не хотела и не могла жить с этим человеком, и ушла от него два года назад и в мыслях не имела возврощаться. Никаких «я изменюсь, давай начнем все заново». И вот меня неудержимо влечет к нему таинственная сила, парализующая волю.

Я не видела его во вторник. У меня был напряженный день, и я решила лечь пораньше, чтобы выспаться накануне нелегкого путешествия. Мне приснился странный сон. Мы были с Андреем в средневековом замке. И я была его пленницей. Я боялась его. Во сне он носил шотландский национальный костюм, а я почему-то была облачена в шелковую пижаму и от этого чувствовала себя еще более беззащитной. Я проснулась среди ночи с колотящимся сердцем.

Немного поразмыслив, я решила, что сон совершенно обычный, навеянный дневными впечатлениями. Шелковую пижаму я видела в магазине недалеко от гостиницы, она меня сразу покорила – немудрено, что она мне снится. Замок и шотландский костюм – тоже объяснимые образы, насмотрелась я на них за последние дни. Ну а то, что я оказалась в плену у Андрея, и вовсе не удивительно. Это лишь метафора того, что происходит со мной наяву. Так я рассуждала про себя, пока не уснула вновь. Утром ощущение смутного беспокойства не покидало меня. Но я решила, что просто волнуюсь из-за предстоящей поездки.

Беспокойство все усиливалось и усиливалось. Я трудом заставляла себя слушать сегодняшние лекции. Если бы меня попросили рассказать в двух словах, о чем говорили преподаватели в течение нескольких часов, я бы не смогла. Я ни о чем определенном не думала, просто переживала свое взвинченное состояние. Примерно так я себя чувствовала однажды после бессонной ночи, выпив пять чашек очень крепкого кофе. Я ощущала болезненное возбуждение и не могла сконцентрироваться ни на одной мысли, а время то еле тащилось, то вдруг летело вперед со страшной скоростью.

Наконец наступил вечер. Я сидела в своем номере и тупо перебирала бахрому на светло-желтом гостиничном покрывале. Зазвонил телефон. Это был Андрей.

– Ты готова? Мы выезжаем через два часа. Я хочу прийти к тебе прямо сейчас. Ты не против?

– Пожалуй, нет. Ты поможешь мне собрать вещи. Я что-то ничего не соображаю – что пригодится, а что нет.

– Жди через десять минут.

Он был бодр и подтянут. Одет, как всегда, в нечто на вид непритязательное, но явно недешевое. Я уверена, что если бы ему пришлось стать нищим, он согласился бы надеть только лохмотья от Джона Гальяно. Для дальнего путешествия и лазанья по скалам он оделся не менее тщательно, чем для приема по случаю вручения Нобелевской премии. На нем были вельветовые брюки болотного цвета, замшевые ботинки в тон, но чуть темнее, и кашемировый джемпер с закрытым горлом песочного оттенка. Надо сказать, все это очень шло к его светлым вьющимся волосам, серым глазам и легкой небритости.

Эстет, подумала я беззлобно.

– Ты еще не передумала? – поинтересовался он. – Нам предстоит проехать около трехсот километров на север, до самого Инвернесса. А машина у нас не слишком комфортабельная. Старенький «ситроен» Гиббонса. В нем трясет почти так же, как в «Жигулях». Ненавижу французские машины!

– О да! Как истинный англичанин, ты должен ненавидеть все французское.

Он достал из кармана сложенную в несколько раз карту.

– Я подозреваю, что в школе у тебя была двойка по географии. Решил провести ликбез. Надеюсь, теперь ты запомнишь, где находится Стоунхендж.

– Может быть. А мы, как я поняла, поедем в противоположном направлении?

– Да. Вот Эдинбург, вот Инвернесс, вот наша извилистая дорога. Мы будем проезжать горы, а в пятидесяти километрах к западу оставим озеро Лох-Несс. Надеюсь, у тебя нет большого желания познакомиться с лохнесским чудовищем?

– Ни в коем случае! С меня хватит и одного знакомого чудовища.

Чудовище усмехнулось и подошло поближе.

– Брысь! – сказала я. – Не вздумай прикоснуться ко мне своими грязными лапами. Ты пожалеешь!

– Я пожалею, если не прикоснусь к тебе немедленно. – Его взгляд не оставлял никакой надежды на избавление.

Примерно через полтора часа я сидела на полу в одной майке и рылась в дорожной сумке, вытряхивая из нее все лишнее. Андрей ползал на четвереньках по номеру в поисках пропавшего носка. Вокруг творилось нечто невообразимое. С трудом верилось, что такой беспорядок устроили два солидных взрослых человека, а не десяток резвящихся школьников.

Мы еле успели собраться к назначенному времени. Гиббонс уже сидел в холле и нетерпеливо поглядывал на часы. Он выглядел как человек, действительно собравшийся лазать по скалам. Неопределенного вида штаны, разношенные кроссовки и непромокаемая курточка с капюшоном. При первом же взгляде на него я живо вспомнила толпы таких вот неприметных старичков, штурмующих по весне пригородные электрички. Мы начали хором извиняться, но он только махнул рукой, пробормотав что-то вроде: «Эх, молодежь…»

Мои пунцовые щеки и растрепанная шевелюра говорили сами за себя. Ужасно неловко. У меня на лице всегда написано, о чем я думаю. А сейчас на нем было написано, чем я занималась несколько минут назад. Мы виновато переглянулись и направились вслед за шотландцем к автомобильной стоянке, которая находилась за гостиницей.