Читать книгу - "Право на счастье - Джаннет Кросс"

Через два часа после начала праздника по случаю дня рождения Уолли веселье пошло па убыль. Гости, увидев, как виновник торжества, съев именинный пирог и мороженое, стал клевать носом, поняли, что пора расходиться. К тому времени, когда за последним гостем закрылась дверь, Шерил валилась с ног от усталости. Остались только Барнет, Джейсон и Мэри Упплотт, подруга и соседка Шерил.

Мэри оглядела заваленную грязной посудой кухню и, шутливо содрогнувшись, сказала:

— Я помогу тебе тут прибраться.

— Ни в коем случае! — Запротестовала Шерил, подавляя зевок. — Я сама справлюсь.

— Ну, уж нет, я не успокоюсь, пока не уложу тебя в постель рядом с Уолли. До чего же у тебя усталый вид! Такой я тебя еще не видела. В мешки у тебя под глазами можно свалить багаж целого семейства!

Шерил возвела глаза к потолку и простонала:

— Мэр-и-и…

— А как ты похудела! — Неугомонная подруга бросила на нее оценивающий взгляд. — Сколько ты сейчас весишь?

Шерил покраснела.

— Я прекрасно себя чувствую.

— Ну да, прекрасно! — фыркнула подруга. — Ставлю доллар против тысячи, ты проводишь больше времени в мастерской, чем в постели.

— И ты туда же… — Шерил вздохнула.

— А кто еще? — оживилась Мэри.

— Представь себе, Барнет, а теперь вот — ты. Почему все беспокоятся о моем сне?

— Мы бы так не беспокоились, если бы ты спала не одна, — объяснила Мэри.

Тучи сгущались. Шерил догадалась об этом по особому блеску, появившемуся в глазах подруги.

— Мэри…

— Ну что — «Мэри»? Знаешь, весь вечер мне до смерти хотелось спросить… Ты сказала «да»?

— «Да»? Кому она сказала «да»? — спросил Барнет, входя в кухню с подносом, полным использованных салфеток и бумажных тарелок.

— Нет-нет, никому, — поспешила с ответом Шерил, сердито глядя па подругу.

— Никому, ха! У Шерил объявился поклонник, — возвестила Мэри. — Он просит ее о свидании.

Бумажные тарелки, стаканчики и смятые салфетки рассыпались по полу. В кухню вошел Джейсон.

— Ну, Барнет, от тебя больше беспорядка, чем от детишек.

— Я думаю, она обязательно должна пойти, — продолжала Мэри, игнорируя предостерегающие взгляды Шерил.

— Куда пойти? — поинтересовался Джейсон.

— На свидание, дурачок, — ответила Мэри. — Тебе не кажется, что твоей сестре пора вернуться в реальный мир и начать снова встречаться с мужчинами?

Джейсон пожал плечами.

— А почему бы и нет?

— Почему? — Шерил удивленно посмотрела на брата — ей в голову не могло прийти, что он не станет возражать, если в ее жизни вновь появятся мужчины. — Да потому, что у меня есть на то тысячи причин. И одна из них — Отис.

— Отис? Шерил, ты вдова, а не монахиня. Никто не требует, чтобы весь свой век ты жила так, как живешь сейчас, в затворничестве, — сказал Джейсон, усаживаясь на один из табуретов. — Отис погиб два года назад. Если ты готова снова встречаться с мужчинами, встречайся.

Нет, горько подумала Шерил, я не заслуживаю их поддержки. Они считают меня вдовой, преданной памяти мужа. Они не знают правды. Им невдомек, что не одиночество мешает мне спать по ночам, а чувство вины. Ах, если бы они только…

— Не знаю, — медленно заговорил Барнет, прерывая поток ее горестных мыслей и старательно собирая с пола мусор. — Может быть, надо хорошенько подумать? Не стоит принимать поспешных решений.

Все с любопытством уставились на него. Чувствуя неловкость, он с заметной поспешностью стал развивать свою мысль:

— Я хочу сказать… Кому-нибудь что-нибудь известно об этом парне? Вдруг это жиголо, ищущий одиноких беспомощных вдовушек?

— Он не жиголо, — успокоила его всезнающая Мэри. — Он покупает и продает предметы старины. У него, два магазина на Золотом Берегу. Я бы сказала, это настоящий денежный мешок. Что тоже можно записать ему в актив.

Боясь взорваться, Шерил закрыла глаза и сосчитала до десяти. Чистое безумие! Брат и друзья обсуждают ее личную жизнь так, как будто она превратилась в невидимку!

— И все же, я думаю, лучше не ускорять ход событий, — стоял на своем Барнет.

Все недоуменно молчали. Оглядев удивленные лица. Барнет шутливо пояснил:

— Кому-кому, а мне хорошо известно, каково это, когда тебя выталкивают на свидание обремененные добрыми намерениями родственники. Потому я так и говорю. Можно сказать, дую на воду, обжегшись на молоке.