Читать книгу - "Верный расчет - Джил Уилбер"

— «Нет ничего успешнее успеха», — процитировала Ингрид.

— Вот именно, — кивнул он. — Впрочем, все не так уж плохо. Просто Эрих проявляет проницательность и думает о будущем.

— И какое же мероприятие он хочет здесь провести? — спросила Ингрид. Она не представляла себе, как еще можно увеличить доход замка. Казалось, все возможное они уже сделали.

— Эрих предоставил решение мне. Я хочу устроить международные велогонки «Тур д'Оберхоф», которые будут проходить вокруг замка. Одни права на телетрансляцию принесут фонду миллионы долларов.

Мысль об орде велосипедистов, несущейся по тщательно ухоженным садам и паркам замка, заставила Ингрид вздрогнуть.

— Должно быть, вы шутите, — дрогнувшим голосом сказала Ингрид.

— Нисколько, — глядя ей в глаза, ответил он. — Напротив, я никогда не был таким серьезным. А что? По-вашему, замок и спортивные состязания несовместимы?

Несовместимы? Слабо сказано. Ей становится плохо при одной мысли об этом.

— Не могу поверить, что князь Эрих согласится на такое надругательство, — резко ответила она.

— Вы говорите так, словно я ради велогонки собираюсь снести замок с лица земли, — ответил Ральф, не обратив на ее реакцию никакого внимания. — Трасса пройдет между зданиями и по территории парка. Впоследствии все будет восстановлено в первозданном виде. Такие гонки проходят по центру Рима, рядом с Колизеем, и никто не считает их святотатством.

Ингрид стремительно поднялась и ощутила боль в ногах, о которой на время забыла.

— Поскольку ваши планы уже составлены, не понимаю, зачем я вам понадобилась.

— Вы поможете мне воплотить идею «Тур д'Оберхоф» в действительность.

— Я — хранитель музейных ценностей, а не… — Она хотела сказать «болельщица», но мысль об Урсуле была слишком болезненной. — Я ничего не смыслю в велогонках, — закончила Ингрид. Возможно, именно поэтому князь Эрих захотел, чтобы я работала с Ральфом, подумала она.

— Но вы знаете замок вдоль и поперек. Лучше, чем кто-нибудь другой. Возможно, кроме Лизбет Краузе, но ее не будет несколько месяцев.

— В том-то и дело. Я замещаю ее и не могу отвлекаться.

Ральф тоже встал и обошел письменный стол Лизбет. Он напоминал тигра, вырвавшегося из клетки. По сравнению с ним Ингрид чувствовала себя коротышкой. Даже проклятые высокие каблуки не помогали. Чтобы смотреть ему в глаза, приходилось закидывать голову.

— Я ведь не добровольцев набираю, — негромко сказал он.

— Иными словами, если я откажусь помогать вам организовывать гонку, то останусь без работы? — недоверчиво спросила она.

— Это ваши слова. Я ничего такого не говорил.

Да, в самоуверенности ему не откажешь, подумала она. Он вбил себе в голову, что она будет помогать ему, и плевать хотел на ее мнение.

— А кто будет заниматься музеем, составлять планы новых выставок и проводить экскурсии? — спросила Ингрид.

— Если верить Эриху, у вас хорошие подчиненные, которым можно передать часть обязанностей. Например, я уверен, что вам совсем не обязательно самой проводить экскурсии.

— Но мне это нравится. Позволяет определять реакцию людей на экспонаты и составлять новые экспозиции.

— Раз так, продолжайте. Передайте другим те обязанности, которые не доставляют вам удовольствия.

Его сговорчивость смутила Ингрид и поколебала ее решимость. Мысль о банде велосипедистов, несущихся по прекрасному поместью, была нестерпима, но логика на стороне Ральфа. Если новый источник доходов не будет найден, фонд Оберхоф вскоре начнет отказывать людям, ради помощи которым он был создан.

То, что мне не хочется работать с Ральфом, не имеет значения, подумала Ингрид. Да, физическая тяга тут присутствует, но я сумею с ней справиться. Она неохотно кивнула.

— Похоже, у меня нет выбора. Остается только согласиться.

— Да, выбора нет.

Внезапно Ральф подошел еще ближе и посмотрел в ее раскрасневшееся лицо. Они находились на расстоянии ладони, и на мгновение Ингрид показалось, что он хочет поцеловать ее. Что она сделает, если это случится? Даст ему пощечину и продемонстрирует, что не желает иметь с такими типами ничего общего? И все же Ингрид хотелось узнать вкус его губ, ощутить чувственное столкновение языков и ответную дрожь, пронзающую до глубины души.

Ральф без предупреждения взял руку Ингрид и поднес к губам, не сводя глаз с ее лица. Взгляд его был пристальным; казалось, он читает ее мысли.

Руку опалил огонь. Ингрид едва не отдернула ее, но вовремя поняла, что во всем виновато воображение. Ральф всего лишь приложился губами к ее кисти; она часто видела, как этот любезный жест делали мужчины, принадлежавшие к княжеской фамилии. Вот если бы он поцеловал ее в губы, тогда другое дело… Но целовать ее в губы Ральф не собирался. Да она бы и не позволила этого. Или позволила бы?

— Рад, что мы достигли согласия, — сказал он, выпуская ее руку, как показалось Ингрид, крайне неохотно.

Возможно, этот жест отрепетирован так же, как и сам поцелуй, сказала себе она, пытаясь справиться с сердцебиением. Как ни старайся, от совместной работы с Ральфом никуда не уйти, но ей придется научиться сдерживать свои эмоции. Быть деловитой, холодной и высокомерной. Показывать, что учтивость Ральфа на нее не действует.

Интуиция подсказывала, что это будет трудно, хотя и необходимо. Судя по обращению с Урсулой, Ральф так же эгоистичен и ненадежен, как их отец, напомнила себе Ингрид. Думать о Ральфе по-другому означало бы играть с огнем.

— Хотела бы я сказать то же самое, — сухо ответила она, придя в себя.

Глаза Ральфа смеялись.

— Вы все еще считаете меня вандалом?

Она почувствовала удовлетворение, повторив фразу, сказанную им несколько минут назад:

— Это ваши слова. Я ничего такого не говорила.

— Туше. Если так, то за время совместной работы вам предстоит цивилизовать меня, — ответил он. — Описать коллекции и рассказать историю замка.

Оставалось надеяться лишь на то, что это время долго не протянется.

— Разве вы не изучили историю замка, когда росли здесь? — спросила она.

Лицо Ральфа потемнело.

— Я рос не здесь.

Она мысленно представила себе родословное древо графов фон Оберхофов. Бабушка Рандольфа была сестрой бабушки нынешнего графа.

— Как сын Эрики и Свена, вы…

— Если вы знаете историю моей семьи, то помните, что, когда мой отец пошел понырять с аквалангом и не вернулся, мне было восемь лет.

Она действительно помнила эту трагическую историю. Люди до сих пор болтали, что предыдущий барон фон Бамберг работал на иностранную разведку, пытался свергнуть князя и тайно бежал за границу, опасаясь ареста. Но Ингрид не верила в эту чушь ни секунды. Скорее всего, его унес в море один из нередких здесь сильных отливов.