Читать книгу - "Муж бывшим не бывает. Предыстория - Инна Инфинити"

— А куда ты едешь?

— В Аргентину.

— Куда!?

— В Аргентину, — повторяю громче.

— Зачем? — изумляется.

— В отпуск.

— Зачем?

— Отдыхать.

Бывший муж прищуривается.

— И с кем же ты едешь отдыхать в Аргентину?

Я уже было открываю рот сказать, что с Дашкой, которую Вова прекрасно знает, но вовремя прикусываю язык. Молчу. Бывший муж все еще глядит на меня с прищуром. Что это? Праздное любопытство? Ревность?

При мысли о том, что Вова может меня ревновать, в крови начинает играть адреналин.

— Почему ты спрашиваешь?

— Просто интересно.

— Это не твое дело, — вздергиваю подбородок.

Вова откидывается на спинку кресла, задумчиво крутит в пальцах дорогую ручку.

— Я смотрю, ты быстро оправилась от нашего развода, — произносит после долгой паузы и ухмыляется.

О Господи, он что, реально подумал, что я еду с мужчиной? Меня разбирает смех. Мне стоит огромных усилий не засмеяться в голос. Даже приходится прикусить до боли щеку.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — сухо отрезаю. — Подпиши, пожалуйста, заявление на отпуск. У меня уже куплены билеты и оплачена гостиница.

— Нет, не подпишу, — категорично заявляет. Вова рвет мое заявление и выбрасывает в мусорное ведро под столом. — Никакого отпуска в конце декабря, — отрезает. — У нас сдача нового ЖК, ты должна быть на работе.

В груди вспыхивает возмущение. Да что он себе позволяет?

— Ты не имеешь никакого права…

— Имею! — перебивает. — Разговор окончен, Яна. Никакой тебе Аргентины. Чтобы на работе была каждый день как штык. Я ясно выразился? И подготовь мне до конца недели стратегию продвижения нового ЖК. Всё. Иди работай.

Вова отворачивается от меня к компьютеру, а я так и остаюсь сидеть в полнейшем шоке.

Это что сейчас такое было?

Глава 5. Если бы…

Вернувшись от Вовы к себе в кабинет, минут пять сижу в ступоре. Я даже не могу толком описать, что сейчас чувствую. Не то злость, не то ненависть, не то обиду. А самое главное — я не знаю, что мне теперь делать. Всё-таки уволиться? Но тогда я точно не поеду ни в какую Аргентину, потому что неизвестно, сколько времени займут поиски новой работы, а у меня ипотека. А даже если найду работу быстро, то отпуск так скоро мне точно не дадут.

Пялясь в одну точку на рабочем столе, вспоминаю, как все было.

Мы с Вовой познакомились, когда мне было двадцать три года, а ему двадцать пять. Он был молодым и подающим надежды менеджером строительной компании «Строймонтаж», а я после института пришла работать туда в пресс-службу. Какой-то журналист прислал запрос на интервью с вице-президентом, а он дать интервью не мог, поэтому делегировал общение с прессой директору департамента. Директор департамента в свою очередь тоже не мог, поэтому поручил своему заместителю — Вове. Так мы и познакомились.

Интервью проходило в кафе. Нас было трое: я, Вова и журналист. Вова легко и быстро отвечал на вопросы, даже каверзные, шутил, сглаживал углы. Я смотрела на него и понимала: влюбляюсь. Когда вопросы закончились, журналист ушел из кафе, и мы с Вовой остались вдвоем. Он предложил мне задержаться на обед, а потом мы вместе поехали обратно в компанию на его машине. Когда Вова заехал на парковку «Строймонтажа», я уже точно и бесповоротно была в него влюблена. Мои чувства оказались взаимны: Вова попросил у меня номер телефона и написал мне этим же вечером. Так мы начали встречаться.

Наши отношения развивались бурно и стремительно. Мы утонули друг в друге. Мы очень быстро съехались и так же быстро поженились. Счастье было каждый день. Тогда Вова уходил с работы в адекватное время, и мы все вечера проводили вместе: ходили в рестораны, театры, концерты, кино, на выставки… Ребёнка мы не планировали, так как хотели пожить для себя.

Первое потрясение и испытание на прочность произошло через полтора года брака. Была зима, мы с Вовой вышли из торгового центра. Обычно мы ходили по улице, держась за руки, но в тот раз Вова нес объемные пакеты с покупками, а я шла рядом. Торговый центр находился недалеко от нашего дома, поэтому мы были без машины. Я зачем-то обула в тот вечер сапоги на каблуках. А был гололед, и тротуар был плохо почищен. Я поскользнулась и сильно упала, очень больно ударившись спиной и головой.

Вова тут же бросился ко мне, попытался меня поднять. Я рыдала от боли, а Вова успокаивал меня, пока ехало такси. До машины он донес меня на руках, потом так же на руках понес в квартиру. Пакеты с дорогими покупками остались валяться на тротуаре. Дома Вова уложил меня в постель, окружил заботой и любовью. Он прижимал меня к себе, гладил, целовал, успокаивал. А я внезапно почувствовала новую боль — внизу живота. Следом из меня хлынул поток крови.

У меня произошел выкидыш. Я была беременна и не знала.

Это потрясло меня до глубины души. Хоть мы и не планировали ребенка, хоть нам и нравилось жить для себя, а выкидыш вывернул меня наизнанку. Казалось, я умерла вместе со своим неродившимся ребенком. Я постоянно о нем думала. Представляла, каким он мог бы быть. Во мне жила маленькая жизнь, а я об этом не знала. И ребенок бы родился и был бы с нами, если бы я не обула в тот вечер сапоги на каблуках. Или если бы тротуар был почищен от гололеда. Или если бы мы поехали в торговый центр на машине, а не пошли пешком. Или если бы я держалась за рукав куртки мужа.

Если бы, если бы, если бы…

Реакция Вовы на выкидыш убила меня еще раз. Вернее, полное отсутствие какой-либо реакции с его стороны. Вова отреагировал на потерю нашего ребенка… никак. Вообще никак. Сказал что-то дежурное, типа: «Не расстраивайся, все будет хорошо». А мне хотелось разделить с ним свою боль, мне хотелось увидеть, что он тоже скорбит, что ему тоже плохо. А Вове не было плохо! Ему было нормально! Как обычно.

Пока я валялась на больничном, он как ни в чем не бывало ходил на работу. Я попросила его взять отпуск или отпроситься на несколько дней, чтобы побыть со мной, но он сказал, что не может. А потом в очередной сухой