Читать книгу - "Сделай меня счастливым - Ким Лоренс"

Он подвел единственного человека, которого любил.

И для Рафаэля было не важно, что большинство считало обязанностью матери заботиться о безопасности сына, а не наоборот. Его мать была одной из тех хрупких душ, потрепанных неприятием и жаждой одобрения любого мужчины, который появлялся в ее жизни; и она была готова завоевывать его одобрение любыми способами, даже если для этого надо было бросить сына с кем-нибудь, кто готов был о нем позаботиться.

Она всегда возвращалась с чувством вины, говорила, что он единственный мужчина в ее жизни, и какое-то время все шло хорошо, но потом всегда появлялся новый мужчина. И однажды она не вернулась. Рафаэль отправился на ее поиски, но опоздал.

Она умерла в одиночестве в каком-то далеком селе, в котором даже не было чистой воды, не говоря уже о докторе. И Рафаэль в то время даже не смог позволить себе купить надгробный камень.

В то время ему было пятнадцать, и он копил на надгробие два года. Сейчас в деревне была чистая вода, а в прошлом году он заложил первый камень клиники.

— Но это не мешает вам быть экспертом, — протянула Либби. — Почему я не удивлена? Чтобы вы знали, с Юстасом плохо обращались. Ему нужны нежность, забота и любовь, а не запугивание, и он…

Только войдя во вкус своей речи, Либби остановилась, потому что напряжение, исходившее от него, наконец, достигло ее. Она посмотрела на него:

— Вы в порядке? Голова?

Нет, физическая боль не могла объяснить те ужасные страдания, которые отражались в его глазах.

Рафаэль взглянул в небесно-голубые глаза и почувствовал странное желание ударить ее за то, что она увидела больше, чем должна была.

— Моя голова в порядке, — сказал он, делая шаг вперед, но мысленно он сделал несколько шагов назад, отталкивая мрачные воспоминания и фокусируясь на ложбинке между ее грудей, которую открывал вырез на свитере. — Итак, вы разбираетесь в животных.

Либби проследила направление его взгляда и задрожала. А ведь на мгновение она решила, что он не поверхностный человек! Она с отвращением фыркнула и отклонилась назад. Она еще сильнее презирала себя за то, что ее тело продолжало реагировать на него без ее согласия.

— Скажем так, я предпочитаю их мужчинам, — улыбнулась она и мысленно добавила «некоторым».

И сделала вид, что не услышала его смеха.

— А теперь, если позволите…

Она повернулась к нему и сделала жест рукой, словно застегивала рот на молнию.

Рафаэль улыбнулся и наклонил голову.

Либби продолжила уговаривать Юстаса подойти к ней, пока ее терпение не иссякло. Она выпрямилась, что-то пробормотала и откинула прядь волос с лица.

— Ладно, если вы такой умный… — Она фыркнула, почему-то надеясь, что у него тоже ничего не получится.

Он шагнул вперед, сказал несколько строгих слов на своем родном языке, и собака, которая неожиданно стала понимать испанский, пошла к нему, словно овечка.

Либби стиснула зубы и мысленно назвала пса предателем, когда тот сел у его ног и завилял хвостом, едва мужчина наклонился, чтобы погладить его по голове и прошептать слова похвалы, а потом поднял поводок с земли.

Либби взяла в руки протянутый поводок и сощурилась.

— Если бы я привела вас домой, моя семья бы вас усыновила.

Она притянула собаку к себе и погладила по голове.

— А разве в этом случае я не буду вашим братом? — усмехнулся он.

— У меня уже есть брат, и я уверена, что у вас есть своя собственная семья.

Может, жена?

Она ужаснулась при этой мысли. Может, она целовала не просто незнакомца, а женатого незнакомца? Посмотрев на его левую руку, она с облегчением отметила отсутствие кольца.

Рафаэль покачал головой:

— Нет, моя мама умерла несколько лет назад. Больше у меня никого нет.

— Это так грустно! — воскликнула Либби.