Читать книгу - "Тайный мир Шопоголика - Софи Кинселла"

— Не знаю, — обескураженно отвечаю я. — Не уверена, чтосмогу уйти с конференции.

— Когда освободитесь. Комитет по социальной защите в пятьчасов подготовит отчет, вам не составит труда заехать и забрать его? Послепресс-конференции вы сможете доехать прямо до Вестминстера.

Что? Я смотрю на телефон в ужасе. Не могу я забрать этотчертов отчет. Мне нужно забрать свою кредитку из офиса! И выкупить свой шарф!

— А что, Клэр не может поехать? — спрашиваю я. — Ясобиралась вернуться в офис и закончить свою статью по… — О чем это я должнабыла написать в этом месяце?.. — По ипотечным ссудам.

— Клэр будет на брифинге в Сити. А Вестминстер как раз подороге в ваш супермодный Фулхэм.

Филип никогда не упускает случая подколоть меня по поводуФулхэма, потому что сам он живет в Харпендене[4].

— Вам всего лишь нужно выйти из метро, захватить отчет иснова сесть в метро.

Боже мой, отвертеться от него точно не получится. Закрываюглаза и быстро соображаю. Так, час тут. Потом бегом в офис, беру кредитку,мчусь в «Денни и Джордж», выкупаю свой шарфик, пулей в Вестминстер, забираюотчет. В принципе, должна успеть.

— Хорошо, — отвечаю я. — Будет сделано.

На свое место я возвращаюсь как раз перед тем, как в залегаснет свет и на экране появляется надпись: «ПРЕДЛОЖЕНИЕ — ДАЛЬНИЙ ВОСТОК».Потом идет череда ярких картинок из Гонконга, Таиланда и прочих экзотическихмест, виды которых пробуждают желание немедленно поехать в отпуск. Но сегодня яне могу расслабиться и посмеяться над новенькой журналисткой из «Портфолиоуик», которая старательно конспектирует каждое слово и непременно задаст неменьше пяти вопросов только потому, что уверена, будто это ее прямаяобязанность. Я слишком озабочена покупкой шарфа. А что, если я не успею прийтивовремя? Или кто-нибудь предложит за него более высокую цену? От одной этоймысли меня в холодный пот кидает.

Но когда на экране фотографии с тайскими видами сменяютсяскучной диаграммой, меня осеняет гениальная мысль. Ну разумеется! Я могузаплатить за шарф наличными. Против наличных никто не попрет. Сто фунтов обналичус кредитки, и остается лишь занять где-то еще двадцать.

Выдираю страничку из своего блокнота, пишу: «Можешь датьвзаймы двадцать фунтов?» — и передаю бумажку Элли, которая все еще тайкомслушает что-то по мобильнику. Интересно, неужели до сих пор гороскоп? Онаопускает взгляд на бумажку, мотает головой и корябает: «Нет, не могу. Моюкарточку автомат сожрал. Живу на столовские талоны».

Вот черт! Помедлив немного, пишу: «А кредитку можешь датьвзаймы? Я верну деньги, честное слово. И что ты там слушаешь?»

Передаю ей записку, и тут же в зале включают свет.Презентация закончилась, а я не слышала ни одного слова. Люди начинают вставатьс мест, а девушка-пиарщица раздает глянцевые брошюрки. Элли закончила слушатьсвой мобильник и улыбается мне:

— Предсказания в любви. Всегда сбываются. — И тут женачинает набирать другой номер.

— Да уж, вранье это все, — неодобрительно качаю я головой. —Поверить не могу, что ты это всерьез. А еще финансовый журналист.

— На себя посмотри, — говорит она, и мы дружно смеемся.

Но тут какой-то старый пень из центральной газетыповорачивается к нам и кидает злобный взгляд.

— Дамы и господа, — раздается пронзительный голос, и японеволе смотрю на сцену. Это Алисия. Она вышла вперед. А у нее красивые ноги,завистливо отмечаю я про себя. — Как видите, Сберегательный счет ЭкзотическихВозможностей Форланда предлагает совершенно новый подход к инвестициям. — Онаоглядывает зал, встречает мой взгляд и холодно улыбается.

— «Экзотические возможности…» — насмешливо говорю я Элливполголоса и тычу в буклет. — Скорее экзотические цены. Видела, сколько у нихэто стоит?

Я всегда в первую очередь смотрю на цены. Элли понимающеподнимает глаза к потолку, но от телефона не отрывается.

— «Форланд Инвестментс» — это всегда увеличение капитала, —продолжает Алисия своим противным голосом. — «Форланд» предлагает вам больше.

— Они больше берут, вы больше теряете, — нечаянно слишкомгромко говорю я. В зале раздается смех.

Черт, неудобно как вышло. Теперь еще и Люк Брендон на меняуставился. Я быстренько утыкаю нос в блокнот и делаю вид, будто что-тозаписываю. Хотя, если честно, не понимаю, чего ради вообще притворяться. Мы жевсе равно в своем журнале не печатаем ничего помимо той чепухи, что они выдаютнам в своих пресс-релизах. Компания «Форланд Инвестментс» выкупает у нас целыйразворот на рекламу каждый месяц. Кроме того, в прошлом году они организовалидля Филипа какую-то деловую (ха-ха) поездку в Таиланд. Так что нам про них разрешенописать только хвалебные отзывы и петь дифирамбы.

Пока Алисия что-то там вещает, я наклоняюсь к Элли и шепчу:

— Ну что, можно мне попользоваться твоей кредиткой?

— Я по ней уже все выгребла — даже лимит исчерпала, —извиняется она тоже шепотом.-С чего бы я иначе стала на талоны питаться?

— Но мне нужны деньги! Очень! Мне до зарезу нужны двадцатьфунтов.

Это прозвучало слишком громко. Алисия замолкает, но тут женаходится:

— Может быть, вам стоит вложить деньги в «ФорландИнвестментс», Ребекка?

По залу опять прокатывается смешок. Некоторые оборачиваются,чтобы поглазеть на меня, и я нагло смотрю на них в ответ.

Господи, они ведь тоже журналисты. Могли бы принять моюсторону. Где же наша профессиональная солидарность? Нет, я, конечно, не членпрофсоюза, но тем не менее.

— Для чего вам двадцать фунтов? — спрашивает Люк Брендон сосцены.

— Э-э… для тетушки, — дерзко заявляю я. — Она в больнице, ия хотела купить ей подарок.

И тут, к моему изумлению, Люк Брендон достает из карманадвадцать фунтов и передает их мужчине в первом ряду. Тот сначала мешкает, нопотом передает их на второй ряд, и так двадцать фунтов из рук в руки, из ряда вряд плывут ко мне, словно фанат на рок-концерте. Когда купюра наконец достигаетцели, зал взрывается аплодисментами, вгоняя меня в краску.

— Спасибо, — тихо говорю я. — Конечно, я обязательно вернувам эти деньги.

— Передайте мои наилучшие пожелания вашей тетушке, —отвечает Люк Брендон.

— Спасибо, — снова благодарю я, потом кидаю взгляд наАлисию, и меня окатывает волна победного восторга. Она выглядит совершенноубитой.