Читать книгу - "Подарок для Мажора - Любовь Белых"

после клуба, трескать — так спасибо и очень даже нормально. И мыться в душе по полчаса — нормально. Неважно, что я на работу опаздывала и торчала под дверями собственной ванной, как идиотка. Да всё нормально. Так, перевалочный пункт. А как Маша заикнулась об отношениях и том, чтобы съехаться, так началось. И папаша заявился, и Паша стал говорить его словами…

— Что это я о чужой семье думаю, а? — вынырнув из двояких воспоминаний, я потянулась к проснувшейся Викуле и замотанной в конверт бутылочке. — Мы сейчас как покушаем! Как поменяем подгузник! Как заработаем денюшек много-много, чтоб быстрее дядю Мажора перестать нервировать своим присутствием… Да, моя хорошая? Никаких нам газиков, никаких истерик, принцесса моя. Очень-очень нужно, золотая моя.

Потянулись до боли знакомые минуты радости материнства. Покормить, дать срыгнуть, подмыть, переодеть и побаловаться. Правда, стоит отдать должное, в тот раз всё было несколько иначе. И Вика не капризничала, позволила после еды и подмывания побаловаться с ней в тишине и спокойствии. И ванную комнату Мажарского мы с любопытством осваивали. И ёлочку порассматривали, потрогали и попытались оторвать на ней гирлянду. И уснула она без любимой соски и ора… Чудеса!

…а Мажора всё не было и не было.

Не без удовольствия, я подключила свой старенький ноутбук к сети и водрузила его на стол рядом с остывшим кофе. Старичок хоть и дышал на ладан, но выручал меня уже около недели. Я, конечно, скучала за своим ноутбуком, который пришлось продать, но и к нынешнему кормильцу относилась с уважением. Да, подтормаживал. Да, аккумулятору пришёл попс. Да, работал как стационарный компьютер… Но работал ведь — это главное.

Дождавшись включения и запуска системы, я первым делом проверила почту. Не обошлось от гневных писем от Матвея, к чьему рекламному агентству я, можно сказать, присосалась.

«Сашка, где макеты? Что по ярмарке? Таргет пашет?» — двигалась от более ранних посланий, чтобы лучше понимать, за что мне хвататься первым делом.

«Саша! Макеты!»

«Не могу дозвониться. Что опять происходит?»

«МАКЕТЫ! ТАРГЕТ!»

— Ну-у, не всё так плохо. Могло быть хуже. — шепнула себе под нос, потянувшись к чашке с кофе.

Из двух зол выбрала меньшее. Настроить и запустить рекламу на новогоднюю ярмарку куда проще, чем креативить и выдать продающий слоган к разрастающейся сети магазинов женской одежды. Не работала голова так, как нужно. Мысли то и дело возвращались к Мажору и бесконечным предположениям, куда он сбежал и с кем вернётся.

Подобрав несколько постов и рекламных материалов, я шустро запустила тестовые объявления и всё же открыла макет будущего баннера. Проснётся мой гений или нет, а Матвею, хоть какие-то варианты нужно было скинуть. Не любила так делать, но видимость работы порой нужно поддерживать, чтоб этой самой работы не лишиться. У меня и так уже долгов и хвостов столько накопилось, что думать было страшно.

В конце концов мне удалось сосредоточиться и даже ударно поработать. Я буквально забила почту Матвея разными вариантами баннеров, слоганов и флаерами, которые стоило бы сдать ещё к открытию крайнего магазина и с которыми я жутко опаздывала.

Опомнилась только когда снова проснулась Вика.

— Куда время делось, хорошая моя? — вздохнув, я покосилась на правый, нижний угол экрана и задумчиво нахмурилась.

Семь утра. Мажора как не было, так и не было.

Чувство тревоги встрепенулось. Если он где-то наводил справки всё это время, то ничего хорошего меня по его возвращении ждать не будет. Правду всё равно пришлось бы сказать рано или поздно, только вот… Проще облапошить и выставить из дома сестру Маши, чем мать, возможно, своего ребёнка. Мне нужно было выиграть время, чтоб хорошенько всё разузнать, а потом уже во всём признаваться, но, кажется, Мажор мне это время предоставлять был не намерен.

Мы успели сменить подгузник, приготовить смесь и скушать половину бутылочки, когда раздался ударивший по всем органам чувств щелчок входной двери.

Вернулся. Один.

Опасливо скосив взгляд в сторону распахнутых дверей, я увидела его, замершего в дверном проёме гостиной.

— Как дела? — шумно сглотнув, поинтересовалась, как бы невзначай.

— Я был у тебя дома. — прозвучало как приговор.

Всё, в глазах мгновенно потемнело. Огоньки от развешенной на ёлке гирлянды стали единственными цветными пятнами в обрушившейся на меня темноте.

То ли страх, то ли интуиция подсказывали, что он уже всё знал. Мало того, мне сделалось жутко стыдно и неудобно от того, что он мог там увидеть.

Да что я о нём знала? Он даже не моим парнем был. Богатый и избалованный, не видящий полумер и полутонов, мальчишка, которому по ошибке досталась внешность мужчины.

А вдруг я ошибалась? Возможно, своей откровенностью я подставила нас с Викой. Как решит Мажарский, что он хочет быть отцом моей девочки, и всё. Всё! Сама ему козырь в руки дала. Что у меня есть? Ни работы, ни соответствующих условий для ребёнка — ничего! А у него ещё и папаша-адвокат. Нам хана!

— Я сниму вам квартиру и найму няню на несколько месяцев. — глухо выдохнул он, понемногу приводя меня в чувства. — Там в коридоре пакеты… — зрение приходило в норму. Я увидела, как он оглянулся и пожал плечами. — В общем, я не знал, что нужно. Назвал возраст, мне накидали всякого в детском магазине.

У меня вот-вот бы ум за разум зашёл.

Пугаясь и путаясь, я никак не могла понять, откуда взялась такая щедрость и где скандал.

Неужели не смог попасть ко мне домой, пообщаться с матерью или соседями? А зачем тогда обозначал, что был у меня дома?

— Я не возьму твоих денег… А долгов, — шумно сглотнула, не понимая, в каком мне вообще направление двигаться, — Долгов у меня и так хватает. Если это твоя дочь, неужели ты не хочешь посмотреть, как она сама садится, делает первые шаги и обворожительно улыбается?

— Да, Маша, по поводу этого. — спрятав руки в карманы джинсов, Мажор хмуро кивнул. — Через пару часов приедут из клиники. Возьмут материал для анализа. Нам не придётся никуда ехать. Заведующий хороший друг моего отца, так что с результатами затягивать не станет. Сейчас просто прими мою помощь. Мой это ребёнок или нет, я всё же решил помочь.

«Откуда это взялось? Неужели я так сильно ошибалась в человеке, а за этой оболочкой цинизма и разгильдяйства кроется такое большое и доброе сердце?» — совестливо подумалось мне, нелепо вылупившейся