Читать книгу - "Она моя. Забытая ночь - Лила Каттен"

Через пятнадцать минут идем завтракать и продолжаем.

– Ну что? Как тебе?

Смотрим на результат бьем друг другу пять.

– Красиво.

– А теперь в магазин. Пойдем собираться.

Надеваю обычные джинсы и футболку, потому что с самого утра уже жарит солнце, а дочке бриджи и маечку.

Спускаемся на лифте и выйдя на улицу нас встречает Владимир, который играет роль и водителя, и телохранителя.

– Доброе утро, Дина Алексеевна.

– Доброе утро, Владимир.

– Не передумали?

– Нет, мы хотим прогуляться, тем более торговый центр через дорогу.

Мне нравится то, что уже который год он рядом с нами. Я уже в какой-то степени, как к отцу отношусь к нему.

Он многое мне позволяет, к примеру, без его присутствия ходить по магазинам, он просто ждет на входе, а я могу спокойно прогуливаться между рядами и выбирать что нужно. Часто ходить пешком, а не ездить, те же пару метров, на машине. И еще разные мелочи, на которые он закрывает глаза.

Приходим быстро, за пять минут, мужчина идет покупать «газету», а мы с Юлей входим в прохладное пространство гипермаркета.

– В тележку сядешь?

– Неа, хочу погулять.

– Ладно, только за руку меня держи.

Сегодня воскресенье, народу куча, беру маленькую ладонь и начинаю закупку.

– Ну вот кто положил туалетную бумагу так высоко? Как думаешь?

– Робот? – отвечает серьезно.

Смеюсь и вытягиваю руки вверх.

– Юль, только тут стой, пока я вытаскиваю.

– Хорошо.

Встаю на носочки и кончиками пальцев дотягиваюсь до уголочка упаковки. Ликуя тащу ее и на меня валится весь запас.

– Милая, уходи, – кричу и поворачиваю голову.

Вот только дочки рядом нет, а меня уже придавливает упаковок пять зевы.

Но плевать я хотела на это. Выползаю из-под четырехслойного безобразия и бегу в конец ряда, слыша где-то там речь моей дочери:

– Съядость или гадость?

Выхожу из-за угла длинного ряда и вижу, как темноволосый мужчина сидит на корточках перед дочерью и держа ее за руки улыбается. Я и сама смеяться хочу от того, что она тут наговорила.

Хочу открыть рот и позвать ее, как он тут же ей отвечает.

– И что же я должен выбрать? – такой приятный голос.

– Еси вы выберете гадость, то это фу. Когда мама спросила, я выбрала сладость, и она купила мне йогурт.

– Так вот как это работает? Ну что же, думаю я поступлю как ты и выберу сладость. И кто же мне ее купит? Я, знаешь ли, поклонник йогуртов.

– Я не наю. Могу маму попросить. У меня денег нет.

Не выдерживаю и смеюсь.

– Мама, – кричит она и мужчина тут же поднимается на ноги, а я утопаю в его красивых карих глазах.

Он весь такой… не знаю, как с обложки журнала.

На секунду показалось, что я его уже видела. И это вполне возможно, если он хоть немного связан с миром «высшего света».

Он встает, и я тут же понимаю, что если раньше я считала себя высокой, то это не так.

– Мама ты должна купить дяде йогурт. Он хочет съядость.

– Милая, это немного не так работает. И если дядя выбрал сладость, – говорю смотря на него и вижу, как он исследует мое лицо и останавливается на губах, – то это он должен тебе что-то купить.

– Даже так? И что же вы выбираете? – складывает руки на груди, отчего футболка обтягивает его мышцы, которые буквально играют какую-то музыку перекатываясь под кожей.

Встряхиваю головой и понимаю, что я, как под гипнозом стою и флиртую не пойми с кем.

– Спасибо, но нам ничего не нужно. Пойдем Юль, – разворачиваюсь и пытаюсь уйти.

– Ну мааам, – тянет она за руку назад.

– Я куплю тебе что захочешь, пошли пожалуйста, нас ждет Владимир, помнишь? – не поворачиваюсь к нему, но тут моего затылка касается дыхание, и он шепчет:

– Я тоже куплю вам все, что захотите.

– Нет, – замираю, – не нужно. До свидания.

Пищу последнее и почти убегаю.

Дальше я быстро извиняюсь перед работниками магазина, что устроила беспорядок, кидаю в тележку все, что дальше было по списку и иду на кассу.

И все вроде бы хорошо, только сзади в меня врезается, не сильно правда, продуктовая тележка.

Поворачиваю голову радуясь тому, что, Юля впереди меня стоит и встречаюсь с хамом.

– Простите, хотел аккуратно о себе напомнить, – улыбается гад.

– Вы что преследуете меня, – улыбаюсь, как девчонка.

– Впервые решил стать сталкером. Можно?

Качаю головой и выкладываю продукты на ленту.

– Там есть свободная касса, – указываю ему на данный факт.

– Вы обещали мне сладость. Не лишайте ребенка удовольствия.

– Какая наглость, так безжалостно манипулировать мной, – тихо смеюсь.

– Ты не оставила мне выбора, – замолкает, всматриваясь в мое лицо.

– Что?

– А мы с тобой не встречались?

Ну вот, и вся магия улетучилась.

Сейчас скажу, что я бывшая жена Подгорного и бла-бла-бла.

Нет уж.

Оборачиваюсь к выходу и вижу Владимира. Все веселье вмиг улетучилось.

«Только не это».

Быстро оплачиваю покупки, благодарю за то, что их сложили в пакеты и он подходит их забрать внимательно, наблюдая за мной и тем мужчиной.

«Нет. Нет. Нет».

– Владимир… я…

– Вы уже все?

– Да, – беру дочку за руку и ухожу, надеясь, что этот ненормальный не пойдет за нами.

Выходим на улицу, и я вновь пытаюсь объяснить ему.

Понимаю, что это унизительно, но это его работа следить за выполнением всех пунктов, которые в его компетенции, а наличие мужчины в моей жизни один из них.

– Владимир, этот мужчина… он… Я его не знаю. Я тянулась за туалетной бумагой и когда отпустила руку дочери, она убежала в другой ряд и подошла к нему, а когда я…

– Дина, успокойтесь. Я все понял. И не собирался ничего никому говорить.

Судорожно выдыхаю, но не успеваю вновь запустить кислород по телу, как слышу его:

– Эй… принцесса. Ты забыла кое-что свое.

Оборачиваемся на его слова, и я вижу в его руках забавного зайца с морковкой, на которой написано «Съешь меня».

– Это не…

– Ваше. Вы забыли на кассе.

Смотрю на него и хочу придушить.

Угрожаю взглядом, а дочка принимает игрушку и обнимает его за ноги.

– Спасибо, дядя. Он хороший. Да, мамочка? – опускаю на нее взгляд и вижу, как горят ее глазки.

«Боже».

– Хороший, Юля. Бери его и пойдем, – отвечает Владимир, убивая меня этим и указывает мне рукой, пропуская вперед с дочкой.

Разворачиваюсь и ухожу, а малышка машет на прощание моему несостоявшемуся сталкеру и наконец мы уходим.

Поднимаемся в квартиру. Мужчина заносит пакеты и прощается.